Это-то все и приводило его к постоянной занятости и кажущейся замкнутости.
Секретарь партийной организации считал своей обязанностью разбить холодок, окружавший Гастелло, крепче втянуть Николая в жизнь курсантов, дав ему понять, что его право и обязанность не только давать коллективу, но и брать у него. Но дело подвигалось медленно.
Секретарь пошел к комиссару школы.
— Все-таки внутри у него — кусочек льда.
— Вы так думаете? — недоверчиво спросил комиссар.
— Да... Не знаю, как его растопить.
Более опытный, комиссар, привыкший разбираться в «трудных» людях, не верил в холодность Николая.
И действительно, когда секретарь, по совету комиссара, ближе подошел к Николаю, он убедился в правоте комиссара. Он понял, что и не подозревал об истинной мере увлечения, с которым «холодный» Николай отдавался делу. Оказалось, что затаенной мечтой Гастелло было овладение самой современной, самой мощной авиационной техникой. Воплощение ее учлет увидел в больших современных воздушных кораблях. Ему хотелось летать на таком самолете, который был бы способен наносить врагам самые сокрушительные, самые точные удары.
У Николая были и свои герои, которых он считал образцами, достойными подражания. Примером стойкости в воздушном бою был для него пока все тот же Нестеров.
Образцом советского летчика, беззаветно преданного делу овладения новой техникой, большевика, всю жизнь стремившегося к тому, чтобы «летать выше всех, дальше всех, скорее всех», стал для Николая Валерий Чкалов.
К концу обучения в школе Николай был так же сдержан с товарищами, скромен и почтителен со старшими, как в день приезда в Луганск. Он стал, кажется, еще исполнительнее сам и еще требовательнее к младшим.
— Хотел бы я посмотреть на этого человека, когда он будет командиром, — сказал как-то начальник школы.
— Скоро увидим, — ответил комиссар.
До выпуска оставалось всего несколько дней.
Это был первый выпуск Луганской школы. Из Москвы прилетел начальник Военно-Воздушных Сил Красной Армии Баранов. Высокий, худой, с сухим носатым лицом, обветренным в частых полетах, он медленно проходил вдоль строя выпускников, испытующе вглядываясь в их лица маленькими серо-голубыми глазами. Это был человек, горячо любивший порученное ему дело, беззаветно преданный партии.
Баранов знал, в какое трудное и сложное время принимает в ряды воздушного флота этот новый отряд воздушных бойцов. Тучи на международном горизонте опять сгущались.
