опустевших пекарен, как в пустые кувшины — рррооо! — шумел в ушах старухи Занан, примостившейся возле порога — Шшишеее...
«Гордый пес», — Арма вдруг сообразил, что отыскивал именно это слово — гордый. И понял, что для Шеро он припас это слово давно. Оно возникло в тот холодный зимний день, когда сдохла его овца. В то время сам он был юнцом и Шеро был молод...
Арма привязал дохлой овце за ногу металлическую проволоку и поволок овцу по стылым улицам за село — на склон горы. Сперва овцу заметила соседская собака, она соскочила со стога и с ворчанием затрусила вслед. К ней присоединились другие собаки. Их становилось все больше...
— ...Ты молод, Арма, не помнишь. А дело было так... — гундосил Ерем. «Этот философ и голоса не подаст... Уснул он, что ли?» И увидал, что Арма лежит на скале все в той же позе: подперев подбородок кулаками и уставившись на тонущее село. — Да, дело было так... — продолжил Ерем. — После войны года два колхоз и кормил, и поил тех, кто работал в поле. Однажды принесли в поле еду, а этот разбойник, сосед мой, как накинется на хлеб...
...Рычали они, исступленно кидались друг на друга, прыгали на ограды, рыли лапами снег от нетерпения, скрежетали зубами... А ему было жаль сдохшую овцу, ведь мигом растерзают!
А когда вышел за село, перешел мост, собаки совсем остервенели: кидались к овце, грызлись. Арма все ускорял шаг — оживить бы овцу! Но они ее отняли, прямо на краю поля отняли. Первой вонзила клыки соседская собака, ее тут же чуть не растерзали... Перекусали все друг друга... Потом тянули овцу — каждая к себе — и рвали на части. Оставляя на снегу пятна крови и клочья шерсти, опять и опять возвращались они к овце... Арма не выдержал, убежал. В ушах рык, визг; перед глазами, слезившимися от холода, маячило что-то красное... Он вспомнил горячий бок натопленной печки и побежал еще быстрее. Вдруг поскользнулся, рухнул, ощутив ладонями ледяную землю, и заметил пса, сидевшего на ближайшей крыше, на стогу, ноги хотели бежать, а руки нашаривали на мерзлой дороге камень. Пес глянул на него со своей высоты, заворчал, но с места не тронулся.
Это был Шеро. Он глядел со стога за село, на грызущихся вдали собак, недовольно рычал, выставив рыжую грудь и подняв голову. Стало неловко за то, что хотел его ударить, нужно было Шеро отдать овцу, именно ему... Представил, как Шеро вертится вокруг овцы, показывает клыки собакам, ест и урчит... Шеро посмотрел на него с высоты, и Арма показалось, что в глазах его вспыхнула обида. И Арма обрадовался, что овца там, а не возле конуры Шеро... Глянул на грызущихся вдали собак, и смотреть на них было уже не так тяжело...
