– А ты молодец! – сказал Иван Иванович вполне серьезно, – Штык мне доложил, как все прошло.
Кузнецов попытался что-то ответить и не смог, вместо слов лишь разведя руками.
– Нелегко ведь убить человека? – спросил участливо секретарь.
Киллер только закивал головой, слова ему сейчас не давались.
– Бабушкин узнал тебя? – спросил Иван Иванович?
– Нет, мы же надели маски, – с трудом ответил Олег, – а приговор я шепотом читал. Но зато я редактора хорошо узнал. Жалко его…
Тут безжалостный убийца подозрительно захлюпал носом.
– Конечно, – согласился Иван Иванович, – а мне, думаешь не жалко (Кузнецов изумленно вытаращил глаза на собеседника)? Человек то он хороший. Ты считаешь враги – это негодяи и сволочи? Нет, они точно такие же люди, как и мы. Черных или белых вообще не бывает, Олежек. Любой из нас черно-белый. Где-то хороший, а в чем-то плохой. Так и Бабушкин. Он не был подонком, но стал для партии проблемой. Его Заря коммунизма вносила смуту в умы людей, заставляла их верить в сказки про чудодейственные вакцины, лишала воли и способности мыслить. А про меня и Троцкого какие гадости он писал в своей газетенке? Поэтому, хоть Андрей Николаевич и был хорошим человеком, ему пришлось умереть. А смерть его послужит уроком для других врагов!
И взгляд секретаря стал суровым и безжалостным.
– Но ты доказал свою преданность, Олег Спиридонович, и показал, что способен на большее! – торжественно произнес он, и снова атаковал, – а ты потом не видел Штыка, после того как вы расстались вчера?
– Нет, – сказал почти успокоившийся киллер, – а с ним что-то случилось?
Иван Иванович вперился пронзительным взглядом в глаза Кузнецова, но те были абсолютно ясными, честными и искренними.
– Да просто спросил, – сказал секретарь, – куда-то запропастился Штык сегодня.
Он продолжал сверлить собеседника взглядом. Однако тот лишь пожал плечами.
– Появится еще значит, – равнодушно сказал Олег, – не маленький.
– Конечно, – не выдержал Иван Иванович, – он должен бы появиться, да не сможет. Его убили вчера ночью возле твоего дома!
Иван Иванович немного слукавил. Он не знал точного места убийства Штыка, ему известно было только, что преступление произошло где-то между домами Олега и Андрея Николаевича. Но Кузнецов аж подпрыгнул на стуле.
– Как убили? – возбужденно заговорил он, – Штык же от Бабушкина пошел к Вам, с докладом, он мне сам сказал. Зачем ему бродить ночью возле моего дома?
Олег удивился весьма искренне и неподдельно.
