— Ну вот, снова. Теперь слышишь, командир?
— Тихо!
Катон остановился и прислушался. Сначала он слышал только пульсацию крови в ушах да собственное тяжелое дыхание, но потом… да, далекий, но различимый отголосок. Резкая тягучая нота, одна из нестройного, сумбурного хора кельтских боевых рогов.
— Да, теперь слышу. Возвращайся на свое место.
Фигул припустил вперед, в голову центурии, а Катон продолжил бежать рядом с колонной. Сейчас они должны быть не так уж далеко от брода, не более чем в миле оттуда. Катон посмотрел вперед. Река, обрамленная по обе стороны кустами и купами деревьев, изгибалась на север, благодаря чему был немного виден северный берег. И там, между двумя небольшими возвышенностями, на расстоянии примерно в полмили параллельно когорте двигалась плотная масса пехоты.
— Держать шаг! — крикнул Катон солдатам. — Уже близко. Держать шаг!
Он внутренне собрался, выбросив из головы все мысли, кроме одной — достичь брода прежде, чем войско Каратака успеет прорваться, и спасти Макрона с его центурией от полного уничтожения.
Когда снова зазвучал резкий, нестройной хор боевых рогов, Макрон обернулся к северному берегу. Бритты с диким ревом неслись по дороге к броду, их первые ряды уже вбегали на отмель, растревожив спокойно поблескивающую воду, вздымая бурлящую пену и фонтаны брызг.
— Сомкнуть ряды! — проревел Макрон, перекрикивая шум. — Поднять щиты!
Легионеры по обе стороны от него сдвинулись плотнее и подняли щиты, образовав сплошную оборонительную линию. Римляне перехватили древки метательных копий в ожидании приказа смертоносным градом обрушить их на преодолевающего реку противника.
— Не напрягайтесь, — крикнул своим Макрон. — Сейчас эти ублюдки доберутся до наших кольев…
Первые ряды бриттов были уже шагах в восьмидесяти, они рвались по мелководью вперед, подбадриваемые неистовым ревом товарищей, заполонивших весь берег реки позади них. Неожиданно некоторые из бежавших впереди резко остановились, кто-то упал, сложившись пополам. Тех, кто бежал следом, это не остановило: они стремительно обогнули пострадавших соратников и в результате наткнулись на следующий ряд кольев. Сзади толпа продолжала идти прямо на раненых, образовав на переправе спутанный клубок барахтающихся тел. Пострадавшие вопили от боли и ужаса, навалившиеся на них сзади воины ревели от ярости и злобы, поскольку просто не понимали, что за причина замедлила их стремительный натиск. Задние ряды напирали на передние, буквально насаживая их на колья, и чем больше варваров устремлялось с берега к переправе, тем сильнее становились хаос и неразбериха.
