Русско-польские отношения и балтийский вопрос в конце XVI — начале XVII в. | страница 49



.

Несмотря на известную противоречивость содержания этого документа (в нем излагалось два по существу противоположных плана, один из которых после восстания шведских сословий, заставившего Сигизмунда бежать в Польшу, стал практически невозможным), в Москве все же могли составить на его основании вполне определенное представление, что отречение Максимилиана вовсе не означает отказа Габсбургов от их традиционных политических планов и что путь к сотрудничеству с Россией, направленному против Речи Посполитой, по-прежнему остается открытым. Более того, после перехода Семиградья под власть Габсбургов открывалась возможность использовать в будущей борьбе против Речи Посполитой военные силы этого княжества, на что также специально обращал внимание в своем послании Максимилиан.

Эти соображения позволяют объяснить, почему доставившему грамоту эрцгерцога Л. Паули был оказан особенно теплый прием и почему в его честь глава Посольского приказа Василий Щелкалов, выходя за рамки традиционной дипломатической практики, дал торжественный обед в своем доме[222].

Отмеченным выше фактам можно, впрочем, дать и другое объяснение. Л. Паули находился в Москве несколько месяцев, покинул ее, по-видимому, сравнительно незадолго до отъезда русского посольства в Австрию[223]. К моменту его отъезда в Москве, вероятно, уже знали об изменении на рубеже 1598 и 1599 гг. международной ситуации на Балканах и о крахе соглашения 1598 г.

Максимилиан не успел еще доехать до своих новых владений, когда осенью 1598 г. в Семиградье началось восстание против австрийских властей. Вслед за тем Андрей Баторий, сопровождаемый отрядами польских магнатов (и прежде всего главного врага Габсбургов — Яна Замойского), нарушив королевский запрет, перешел Карпаты и в начале 1599 г. был провозглашен семиградским князем[224]. Соглашение между Речью Посполитой и Габсбургами было, таким образом, сорвано враждебными императору польскими магнатами. Открытый вызов, брошенный империи с вокняжением Батория, должен был привести к новому обострению отношений между обоими государствами.

Каким образом в Москве могли узнать об этих событиях, происходивших на Балканах? Для ответа на этот вопрос следует рассмотреть некоторые дополнительные аспекты той ситуации, которая сложилась в данном районе в результате переворота. Помимо императора Рудольфа II, смена власти в Семиградье сильно затронула интересы другого государя, владения которого непосредственно граничили с этим княжеством, — валашского воеводы Михая Храброго. Если с эрцгерцогом Максимилианом Михай, по-видимому, поддерживал дружественные связи