Когда Лев Борисович вышел, Полина Яковлевна, как обычно после ухода мужа, сразу вошла в его кабинет посмотреть, не забыл ли он чего — очки, блокнот, авторучку, часы, синюю папку, — он всегда что-нибудь забывает. Вот и сейчас очки лежали на столе, — значит, он засунул в карман пустой футляр. Полина Яковлевна догнала его на лестнице.
— Ты забыл глаза, — подала она ему очки.
— Умница, что бы я без них делал? — удовлетворенно пробормотал он.
— Скажи лучше, что бы ты делал без меня?
Был уже вечер. Кварталы микрорайона сияли новыми лампами на новых бетонных столбах. Новыми были ярко освещенные вывески, витрины, новым был асфальт — липкий и податливый, подошвы ботинок отпечатывались на нем, как на сургуче. Лев Борисович был в отличном настроении. Давал себя знать выпитый коньяк, но если бы он и не пил, все равно у него сейчас было бы хорошо на душе. Радовал срочный вызов, это хороший признак, убедительное доказательство того, что его лаборатории придают важное значение. С этим экстренным вечерним вызовом, быть может, связана вся будущая его жизнь, осуществление его идеи, которая завладела им в последние годы. Лаборатория, которой Лев Борисович руководит, еще не может похвастать успехами, не сделано ничего существенного, у нее еще нет даже подходящего помещения, около двадцати научных работников и лаборантов теснятся в трех комнатах. Создался какой-то заколдованный круг: нельзя практически приступить к большой, серьезной работе, потому что нет соответствующих условий, а условий нет потому, что не видно работы. Некоторые работники, среди них и видные специалисты института, в который входит его лаборатория, относятся к ней весьма скептически, не верят, что Лев Борисович Ханин со своими сотрудниками действительно разрабатывает нужную, актуальную проблему и что не следует скупиться на расходы. Тем более что эту же тему разрабатывают в другом научно-исследовательском институте. Оправдан ли подобный параллелизм? Лев Борисович считает, что оправдан. Крупные проблемы могут решаться не одним путем. Лев Борисович уже давно мысленно видит перед глазами свою новую печь. Это не мартен, не конвертер, не дуговая электропечь, в которых плавка выдается периодически, через определенный промежуток времени. Новый агрегат, которого пока еще нет, будет строиться на другой основе — на принципе беспрерывного процесса, беспрерывного потока. Расплавленный металл выходит из печи все время, льется беспрестанно, и, таким образом, его производится больше, потому что беспрерывные процессы в конечном итоге гораздо эффективнее, нежели периодические.
