В тот же год Майсару избрали депутатом кишлачного Совета, она стала председательствовать, а Махмуд оказался членом этого исполкома как директор совхоза, как депутат, естественно.
А сейчас она — рядом, стыдливо прикрыла веки, нежная, желанная. Время бежит. Казалось, еще мгновенье назад была ночь, и вот уже бледная полоса света пробивается сквозь шторы.
— Махмуд-ака, скажите, — начала Майсара, и вдруг смолкла.
— Я слушаю, говори же…
— Только честно, ладно? Вы специально устроили так, чтобы мы оказались в этой гостинице?
— Нет. Честное слово, нет!
Это было правдой. Еще дома они знали, что им забронированы места в гостинице «Узбекистан». Поэтому, когда прилетели в Ташкент, Махмуд и не спешил туда, уверенный, что все в порядке. До вечера еще было далеко, и он пригласил Майсару в Музей искусств. А потом они ужинали в ресторане на крыше гостиницы «Ташкент», любовались радужными струями фонтана перед оперным театром.
В своей гостинице появились где-то уже около одиннадцати. И тут им сказали, что места их отданы приехавшим на совещание сверх лимита, предложили поехать в гостиницу «Турист», что за городом. Администратор тут же позвонила туда и сообщила фамилии Махмуда и Майсары. Их приняли. Он устроился в «люксе», так как других номеров уже не было, а ее подселили к пожилой женщине. По просьбе Махмуда горничная принесла чайник зеленого чая, и он пригласил Майсару выпить пару пиал на сон грядущий…
— Ох, ака, как плохо все получилось, — вздохнула Майсара, но в этом вздохе не было сожаления. — Как я теперь в глаза людям буду смотреть? Что мужу скажу, жене вашей? Наконец, женщине в номере?
— О моей жене пусть твоя голова не болит, — сказал он, — я холост.
— Шутите?
— Ничуть. Я женюсь на тебе, уведу от мужа!
— Тогда нас обоих… Нет, нет, пусть уж лучше эта ночь будет нам подарком судьбы!
Махмуд задумчиво смотрел на ее прекрасное лицо. Странно, но до этой минуты ему и в голову не приходила мысль о предстоящем. Он был поглощен обрушившимся на него счастьем. Но… день наступал. И теперь… Ему не хотелось думать и теперь, но он понимал — думать придется, как придется и решение принимать. Твердо знал только одно — сердце никогда не согласится с тем, что ночь эта была нечаянным, вроде бы украденным подарком. Не ночь ему нужна, а жизнь с этой женщиной.
Но Махмуд чувствовал, Майсара еще не осознала до конца происшедшего с ними, и потому не время сейчас требовать от нее серьезного шага.
— По-моему, ты собиралась поведать о себе, — сказал он, придавая тону беспечность.
