Она положила голову ему на грудь, подумав, что он поступил разумно, сменив тему разговора. Что они могут сейчас сказать друг другу, кроме слов любви?!
— Вы говорите, красивая? — Майсара подняла голову, заглянула ему в лицо, ища подтверждения. — Да, мы, женщины, рано начинаем осознавать силу своих чар. Да вот только редко какой приходится извлечь выгоду из них. Раньше хоть выгадывали родители — чем прекраснее невеста, тем больший калым с жениха запрашивали.
— За тебя бы много дали, — сказал Махмуд.
— Раньше? Не знаю. А теперь мои родители и свадьбу-то за свой счет справили, лишь бы поскорее избавиться от строптивой дочери. В их глазах я была именно такой! Как же, медалистка, и не хочет поступать в институт, сама от своего счастья отказывается!
— Но почему же все-таки ты не пошла в институт? — Махмуду это действительно было интересно. Красивая, умная девушка, и пренебрегла городом, его возможностями.
— Если честно, не строила никаких великих планов. Заканчивая школу, так и не знала, кем же хочу стать. Вот и осталась дома.
— В общем-то, разумно решила, — подумав, сказал Махмуд и неожиданно спросил: — А мужа ты любишь?
— Не знаю. Он мне нравился, наверно потому и вышла за него. Но увидела тогда вас на ферме… И сама не пойму, что со мной случилось, стала думать о вас, мечтать о новой встрече… — Она вновь вздохнула, и теперь в ее вздохе чувствовалась тревога. — Что же со мной будет?
— Станешь моей женой! Вот и все.
— Думаете, это так просто?! Потерять голову — одного мига достаточно, а вот каяться потом иногда всю жизнь приходится. Сколько таких приходят ко мне в исполком! Просят помочь, да разве склеишь разбитый кувшин? А теперь вот сама…
— Не терзай себя, ведь ты поступила, как сердце велит.
Ему показалось, что при этих словах Майсара чуточку отодвинулась, и Махмуд подумал, что сейчас она упрекнет его за дерзость, за то, что воспользовался ее доверчивостью.
Но Майсара произнесла задумчиво:
— Ладно, когда вода поднимается над головой, уже неважно — на сколько выше!
Совещание было посвящено заготовкам продукции животноводства в индивидуальном секторе, то есть у колхозников или рабочих совхозов. Ничего нового сказано не было, просто кое-кому дали накачку за ослабление темпов заготовок, предложили подтянуться, советовали равняться на передовых и так далее.
У Махмуда по обсуждаемому вопросу было свое собственное мнение, он считал, что задачу надо решать кардинально, а не так — когда руководители хозяйства и кишлачного Совета ходят, образно говоря, с протянутой рукой по дворам и умоляют — продайте, ради бога, молока, масла, мяса. Но пока его мнением не очень-то интересовались. Но, как бы то ни было, совещание прошло, день был убит, и где-то наверняка, поставят галочку — мероприятие проведено.
