Тело вдруг стало невесомым, в голове мерзкий камертон затянул одну длинную тоскливую ноту, а лес вокруг несколько раз подпрыгнул, перевернулся и повис над головой. Сознание не отключилось, но мыслей в голове не осталось. Никаких болевых ощущений он не испытывал, и лишь ритмичное сдавливание левой ноги создавало неприятный дискомфорт.
Штык не знал, сколько провёл времени в этом тягучем трансе, когда его начало снедать беспокойство. Что-то грызло изнутри, тревожило. Никак не удавалось поймать ускользающую мысль. Пустота. Внутри и вокруг. Медленно вращающиеся деревья потеряли объем, стали плоскими и постепенно отдалялись. Потом не осталось даже их. Только звенящая пустота, тянущее чувство в районе левой стопы и навязчивое беспокойство. Штык силился понять, что же держало его, не позволяло полностью развеяться, стать ничем. Это должно быть что-то важное. Существенное, нужное.
Перед внутренним взором появился образ какой-то сложной схемы, лабиринта, тропы… Тропа! Вот оно! Неоконченное дело! Тропа среди аномалий. Необходимо её пройти! Едва мысль оформилась, как невидимый бешеный смерч подхватил Штыка, швырнул вниз и ударил о землю. Появилась боль. Дикая, пронизывающая, ослепляющая. Поначалу даже вдохнуть не получалось. Но потом будто морской волной окатило. Накрыло с головой, протащило по каменистому дну и оставило на берегу. Стало легче.
С трудом перевернувшись на живот, Штык подобрал под себя ноги и начал подниматься. Что-то продолжало держать за ногу. Дёрнув ею несколько раз, он почувствовал стопой прохладу и догадался, что остался без ботинка. Плевать. Теперь у него появилась цель, и всё, что мешало её осуществить, не имело ни малейшего значения.
Сконцентрировав внимание на главном, Штык нашёл оброненную ветку – вторая куда-то подевалась – и, сориентировавшись, медленно побрёл в нужном направлении. Обнаружив аномалию, он осторожно обходил её, как его кто-то когда-то научил, ставил на ближайшем дереве метку и двигался дальше. Звон в ушах то нарастал, то затихал, иногда сквозь него пробивались другие звуки, но разобрать их Штык не мог.
Так он и шагал вперёд, пока вдруг кто-то не встал у него на пути. Крепкая ладонь легла на предплечье, и незнакомец произнёс:
– Давай помогу.
Немного подумав, Штык пожал плечами и согласился. Ни удивления, ни любопытства, лишь следование цели.
Сознание стремительно прояснялось, но воспринимать происходящее мешало чувство разрастающейся силы. Она давила на череп изнутри, распирала, угрожая разломать кости.
