— Так, если б я знал! Уже все бы вам доложил.
— Персонал! Даже персонал разбежался! Ни проводницы, ни кого!
— А кто вам, этсамое, нужен? Кроме проводницы?
— Да хоть кто-то!
— Электричества нет!
— Электричества нет, с этим, как говорится, не поспоришь. Зато из вагона вас никто не гонит. Можно спокойно подождать, пока все выяснится.
— Я, простите, привык по утрам пить кофе, — высказался Фрол Кассепа. — Пятьдесят последних лет, изо дня в день, ритуал. Я без кофе не могу.
— И поесть не мешало! — поднял планку Леха Загул. — Тоже, ритуал. Последние тридцать лет. Я без завтрака не могу!
Тут он, положим, приврал. Тридцати ему еще не было. И, как говорится, даже не намечалось. Было ему двадцать три, и был он из очень ранних.
— Понимаю, понимаю… Администрация приносит свои извинения. Но вы должны принять во внимание экстраординарность произошедшего. Кто мог предположить, что, этсамое, отцепят? Никто. Я, как и вы все, лег вчера спать в уверенности, что сегодня буду ехать, пока рельсы не закончатся.
— Они и закончились. Тупик же.
— Однако имеем что имеем. Кстати, мы могли бы пройти на вокзал, и там напиться кофе, и съесть, кто желает, завтрак. За счет, разумеется, устроителей. Нам ведь все равно туда идти придется.
— Вокзальный буфет! Фи!
Это кто там фикует, озадачился определением смутьяна Феликс — ни зачем, так, чисто для протокола. Но выявить персонаж не успел.
— Не нужно идти на вокзал! — раздался голос у него за спиной и, оглянувшись, он увидел Агафью Борисовну, собственной персоной. Никто и не услышал, и не заметил, как она выпорхнула из своего купе и присоединилась к остальным. Плечи ее поверх легкого ситцевого халатика укрывал красивый платок, придавая ей вид достойный и праздничный. Она сдержанно улыбалась. — Не нужно на вокзал, я и здесь всех накормлю завтраком.
— А ты сможешь? В смысле, у тебя есть? Столько?
— Обижаешь, слушай! Уж, казалось бы, ты-то должен знать!
— Я просто спросил! Этсамое, уточняю для всех.
— Можете не сомневаться! При необходимости, могу еще и обедом накормить.
— Вот как! Ну, что скажете, господа?
— Прелестно!
— Вот и замечательно! Тогда, господа, прошу вас, соберитесь, скажем… Да вот, купе номер четыре вполне подойдет.
— Мы с господином Нетроем уже перекусили.
— Всегда отдельно!
— Очень хорошо. Значит, в одном купе могут уместиться все.
— Я не буду, — неожиданно подала голос Лаура, и это были первые слова, услышанные от нее Нетроем. Голос, кстати, ему понравился: неожиданно низкий, не то чтобы с хрипотцой, а как надтреснутый бубенец. Короче, цеплял. — Я никогда не завтракаю, — пояснила она в ответ на устремленные на нее вопросительные взгляды. — Только кофе.
