Он все еще стоял у лестницы, и все еще полировал перила, и смотрел на свою руку…
Она резко и повелительно сказала:
— У меня тут есть кофе, зайдите на минутку, я поделюсь с вами. — И тут же подумала: «Какая ты дура! Неужели ты никогда не научишься? Неужели ты не знаешь, что этого нельзя делать! И все-таки ты сделала это».
Он шагнул вперед, но она стояла в дверях, как бы преграждая ему путь.
— Только договоримся об одном, — предупредила она убийственно ровным голосом. — Я вас приглашаю выпить со мной чашку кофе — и больше ничего.
— Я ведь вижу, что вы за человек, у меня глаза в порядке, — сказал он с какой-то странной скромностью, которую она до сих пор в мужчинах не встречала.
— Вы бы поразились, если б узнали, скольким людям надо сходить к глазному врачу, — кисло пошутила она.
Она отступила, и он вошел. Она закрыла дверь.
— Говорите тише. В соседней комнате живет старая летучая мышь… Можете взять вон тот стул, а я придвину этот, если он не рассыплется.
Он со строгой церемонностью опустился на стул.
— Можете бросить свою шляпу на постель, — она снизошла до гостеприимности, — если дотянетесь.
Они оба посмотрели, как шляпа очутилась на кровати, и неуверенно улыбнулись друг другу. Потом она опомнилась и быстро согнала свою улыбку, а его — погасла от одиночества.
— Все равно я в этой штуке никогда не могу сварить только одну чашку кофе, — заметила она, как бы извиняясь за то, что попросила его войти.
И принесла еще одну чашку и блюдце.
— У меня две чашки, потому что их продавали у Вулворта по пять центов за пару. Надо было брать две, либо оставить им сдачу, — сказала она. — Первый раз ею пользуюсь. Наверно, надо ее ополоснуть. — Она подошла к покрытому плесенью крану водопровода в той же нише, в углу. — Вы пейте, — сказала она, стоя к нему спиной. — Не ждите меня.
Она услышала, как задребезжала крышка кофейника, когда он поднял ее, чтобы налить себе кофе. А потом крышка упала с таким стуком, что чашка на столе запела.
Она быстро обернулась.
— Что такое? Вы ошпарились? Вылили на себя?
Ей показалось, что он побледнел. Он покачал головой, но не взглянул на нее: он был слишком занят чем-то. В одной руке он держал кофейник, а в другой — конверт. Конверт с адресом ее матери. Он смотрел на него в полном оцепенении.
Она подошла к столу и сказала:
— Что случилось?
Он взглянул на нее, все еще держа в руке конверт.
— Вы кого-нибудь знаете в Глен-Фолзе, в Айове? Вы туда посылаете это письмо?
— Да. А что? — спросила она резко. — Это я своей матери пишу. — В ее тоне был вызов. — Ну и что? Что вы хотите по этому поводу сказать?
