Я говорю: «Да. И еще нужна ясность. В этом и была сила Рейгана, засиявшая в сравнении с Картером. У Рейгана было всего три идеи: Америка – великая страна; малое правительство лучше, чем большое; Советский Союз – империя зла. Вот и все. Не так уж много, но он стоял на этом до конца. Не менял свою песенку каждые три месяца. А кого из политиков в наше время можно считать самым лучшим оратором?»
“Не знаю, как там у него (Обамы) будет с результатами, но он наделен хорошим чутьем, пониманием, как нужно излагать свои мысли, чтобы они дошли до всех людей, до всех американцев”
«Сейчас? Может, Обаму. Говорит он вполне свободно. Не знаю, как там у него будет с результатами, но он наделен хорошим чутьем, пониманием, как нужно излагать свои мысли, чтобы они дошли до всех людей, до всех американцев».
Трудно пока сказать, как далеко продвинется Обама с этим своим талантом, однако Соренсен говорил насчет Обамы то же самое, и для меня весьма знаменательно такое совпадение мнений. Но все равно Обама вызывает у меня нехорошие предчувствия. Сомневаюсь, чтобы он прошел на второй срок. Однако не будем об этом. Помню, когда он еще не был президентом, кто-то сказал: «Обама? Да он только речи произносить горазд». И тут вмешался Тед Соренсен и сказал: «А что? Погодите минутку. Для президента это действительно важно. Он и должен говорить, указывать всем верное направление. Нельзя недооценивать этот талант».
Теодор К. Соренсен, которого я боготворил, еще будучи студентом, а потом будучи журналистом, был, естественно, беззаветно предан Джону Кеннеди. Кеннеди повезло. Тед обладал выдающимся талантом. Кеннеди (как и Соренсен, как, по сути, и ЛКЮ) был настоящим писателем, и, сложись его жизнь по-другому, он стал бы редактором крупной газеты или серьезного журнала. Он был глубоким мыслителем, ироничным и зачастую непредсказуемым. Как мне казалось, Кеннеди через посредство Соренсена часто отправлялся на поиски глобальных идей – таких, какие соответствуют «ежовому типу». У него был очень живой ум. Вот так и ЛКЮ – он тоже все время не покладая рук ищет такие глобальные идеи. Правда, по множеству специфических причин он не склонен придавать этим идеям слишком уж большое значение.
Значение сингапурских достижений в политической области нельзя ставить под сомнение всего лишь потому, что Сингапур – маленькая страна. Значение имеет не размер, а наличие мозгов – здесь Ли прав. Но даже если с этим согласиться, признаем, что одних только мозгов тоже еще недостаточно. Плотность населения в Сингапуре будет повыше, чем в Лос-Анджелесе, но при этом по общей численности населения родина ЛКЮ составляет всего лишь треть от населения Шанхая. Мы помним знаменитую шпильку, которую по этому поводу отпустил покойный Дэн Сяопин. Население Нью-Дели, индийской столицы, тоже втрое превосходит население Сингапура. А теперь представьте себе, как это будет выглядеть, если мы над всей Индией поставим такую «строгую няню», какая занималась воспитанием Сингапура.
