Ампер один из первых среди французских ученых признал теорию Дэви о хлоре и был ее горячим защитником. И теперь, сидя в неудобной, напряженной позе в мягком кресле и вертя в руках треугольную шляпу, которую он не знал, куда положить, Ампер говорил о хлоре.
— Наши химики, — сказал он под конец, — может быть, слишком упорно держатся традиций школы Лавуазье, которые пора уже пересмотреть. Также и вы, англичане, в физике приверженцы традиций Ньютона, которые тоже во многом устарели.
— Я согласен и с тем и с другим, — отвечал Дэви. — Эта мысль имеет даже, пожалуй, связь с моим приездом. Война помешала мне вовремя узнать многое из того, что сделано было за последнее время учеными вашей страны. Но до меня доходили вести, что в лабораториях Франции по-прежнему ведется упорная работа, которая не прерывалась даже в трудное время. Мне говорили о многих новых достижениях в вашей химической промышленности. Я надеюсь, что узнаю об открытиях, имеющих значение и для моих работ. Вы, кажется, работаете в области прикладной химии? — обратился Дэви к Клеману.
— Да, — ответил тот, — и я могу подтвердить, что много новых производств и заводов создано нашей наукой за эти годы. С другой стороны, и в самом процессе производства возникают иногда новые научные проблемы. Знаете ли вы о неизвестном веществе, открытом в прошлом году селитряным[7] заводчиком господином Куртуа?
— Я слышал об этом, — сказал Дэви (и погрешил против истины: он ничего не знал о новом открытии, но надеялся, что Клеман выскажется более определенно). — Успешно ли идут исследования нового вещества?
— Мы тщательно исследовали его свойства, — отвечал Клеман. — Мне поручено сделать о нем доклад в академии.
— Каким же путем оно добывается? — с напускным равнодушием спросил Дэви.
— Этого я не могу вам сказать: секрет производства. Но, если хотите, я могу оставить вам некоторое количество самого вещества.
— Вы меня этим очень обяжете.
Когда Клеман достал из кармана стеклянную трубочку, содержащую щепотку темного, с металлическим блеском порошка, Фарадей увидел на лице своего патрона то же выражение, какое у него появлялось, когда он, страстный рыболов, подсекал крупную рыбину и вытаскивал ее из воды.
— Фарадей, — сказал Дэви, как только гости скрылись за дверью, — приготовьте походную лабораторию. Будем исследовать новое вещество.
На заводе Куртуа при выварке сгнивших морских водорослей для получения селитры на стенках котлов оседала какая-то темная накипь. Замечено было, что от этого котлы слишком быстро приходили в негодность. Господин Куртуа сам бывал ежедневно на своем заводе и входил во все детали производства. Он собрал накипь и передал ее для исследования в химический кабинет Высшей школы искусств и ремесел. С тех пор прошло уже больше года, несмотря на многочисленные опыты с «накипью господина Куртуа», заключение по поводу ее состава еще не было сделано.
