Зов Арктики | страница 15
Студент Шмидт был недоволен собой, своей прежней, гимназической жизнью. «Проходила она бессистемно, — думал он. — Прочитал немало, был в гимназии первым, а все мои знания обрывочные и нерегулярны».
И он решил составить план чтения книг до конца своей жизни. Система должна быть во всем.
Несколько дней он просидел в библиотеке университета, рылся в каталогах, составлял списки книг, которые обязательно надо было прочитать. Это были книги по философии и геологии, истории, музыке и химии.
Однажды вечером он сложил эти списки воедино. Напротив каждой книги написал время, которое надо затратить на ее изучение. Заодно приписал часы, необходимые для спектаклей, музыкальных концертов.
Он не представлял, что подсчет займет столько времени.
Ночь уже кончалась, уже крышу противоположного дома освещали лучи поднимающегося солнца, когда студент Шмидт вывел итоговое число.
Этим числом была тысяча. Тысяча лет требовалась на то, чтобы прочитать необходимые книги.
А ведь он должен заниматься не только чтением. На собственные научные исследования тоже нужны годы.
Шмидт походил по маленькой своей комнате, снова присел к письменному столу.
— Буду вычеркивать, буду жестоко все сокращать, — решил он.
С болью в душе он вычеркивал книги, которые так хотел прочитать, но без которых еще можно было как-то обойтись. Потом он снова подсчитывал часы и годы.
Получалось двести пятьдесят лет.
Ни одной книги из оставшегося списка вычеркнуть было нельзя. Каждая из книг была самой необходимой.
— Что же, буду концентрировать время. Надо уместить эти двести пятьдесят лет в одну жизнь, — решил он. — Человек сам хозяин своего времени.
И Шмидт стал «концентрировать».
Он читал повсюду.
Вставал, едва лишь начинало светать.
Ехал на трамвае со своей окраинной Верхне-Юрковской улицы (теперь это широкая улица имени Отто Шмидта), читал. Ехал на частные уроки — и снова читал.
В университете скоро многие узнали студента Шмидта.
Уже на первом курсе он написал научную работу, о которой заговорили математики.
Говорили, что знаменитый профессор Граве сам подошел после лекции к Шмидту, поздравил его с этой работой и предложил пройтись с ним по улицам пешком.
В то время в математической Европе только что стала известна теорема Ремака — одна из главных теорем в высшей алгебре.
Студенческие годы
Первокурсник Шмидт нашел новое доказательство этой теоремы, намного лучшее, чем у Ремака.
Эта работа была напечатана в ученых трудах Киевского университета и немедленно перепечатана за границей.
