Громко защелкал ударный механизм.
И вообще — все зашевелилось.
А на выходной барабан стала наматываться широкая грубая ткань полотняного плетения весьма и весьма однородного качества. И быстро наматываться. Раз в пять быстрее, чем обычные ткачи свои «узенькие полоски» изготавливали. Эти же получались еще и в три раза шире.
На несколько минут все вокруг погрузилось в тишину.
Ткачи мануфактуры молча наблюдали.
Марфа тоже.
— С саржей получится справиться? — после долгого медитативного наблюдения за тем, как летал челнок, поинтересовалась она у мастера.
— К зиме, не раньше.
— Жаль.
— Не раньше, а вот позже — может быть.
— Я поняла, — вполне благодушна кивнула Марфа. — А с прядильным станком нет мыслей?
— Увы, госпожа. Ни руки, ни голова до него не доходят.
Она кивнула.
Молча прошла вокруг станков, самым внимательным образом их осматривая. А у самой вся голова вновь оказалась забита мыслями о том, как вся эта парусина пойдет через Дон в Азов и оттуда в Константинополь. Ну и далее в бассейн Средиземного моря. Паруса из крепкой конопляной нити — ладный товар. Ходовой. Она не сомневалась — с руками оторвут. Особенно Испания, которой для могучего флота парусины требовалось очень много. Тем более ладной.
Можно, конечно, его и на север «толкать». Но там война. И Балтика перекрыта. Торговля же через Северную Двину шла вяло и имела слишком много издержек транспортных. Намного больше, чем через Дон. Особенно сейчас, когда османского флота больше нет.
— Госпожа, — произнес вошедший с улицы масай.
— Что-то случилось? — удивилась она. Обычно без особой нужды они не нарушали ее покой и не вмешивались такие мероприятия. Тем более, что в помещение имелось пятеро бойцов, которых более чем достаточно для ее защиты.
— Пришла лодка. Там человек. Просит тебя.
— Ладно, — кивнула она. — Пусть войдет.
Гость не заставил себя долго ждать. Им оказался Иван Шереметьев. Старый знакомец ее мужа, отправлявшийся не так давно на юг в составе большой делегации, чтобы предложить Андрею стать младшим соправителем Царя. Она была решительно против этой идеи, но кто ее спрашивал. И теперь Марфа с содроганием ожидала развязки, предвкушая нечто неприятное…
— Государыня, — обратился с порога Шереметьев. — Ты позволишь с тобой с глазу на глаз поговорить?
— Государыня? — удивилась женщина.
— Твой супруг принял титул Императора Восточной Римской Империи.
— Ох… — только и выдохнула она. Какие-то слухи до нее доходили. Но на фоне досужей болтовни это казалось весьма глупым и странным. Мало ли что болтали? Оказалось — нет, не болтали. Действительно принял.
