– Сегодня ты выглядишь просто сногсшибательно, – польстила ей Кэролайн. – Это платье очень тебе идет.
Произнесено это было таким искренним тоном, с таким прямым взором, что Ройс была готова принять ее слова за чистую монету, хотя знала, что Кэролайн никак не может быть с ней откровенна. Какая женщина простит соперницу, отнявшую у нее Брента Фаренхолта?
– Благодарю. – Ройс улыбнулась, обратив внимание, что Элеонора не стала вторить похвале, а, напротив, взирала на Ройс так, словно не пожелала бы столкнуться с ней на темной улице.
Ройс поспешила вверх по лестнице, стараясь ступать как можно легче, чтобы не стучать каблучками. Первая дверь в коридоре оказалась запертой, зато вторая была открыта. В комнате было темно, но она вошла, полагая, что это спальня с ванной. Прищурившись, она разглядела в темноте силуэт высокого мужчины, стоявшего у окна.
– Вы ни минуты не можете провести без меня, верно, Ройс?
За что ей эта напасть? Почему она все время сталкивается нос к носу с Митчем? Кстати, что ему понадобилось в этих потемках? Он сделал два шага в ее сторону, глядя на нее тревожащим, чувственным взглядом – или у нее просто разыгралось воображение?
– Вы страшно злы на саму себя, ведь правда? – проговорил он.
– Ума не приложу, о чем это вы. У меня нет слов.
– В кои-то веки. – Он сделал еще один шаг, потом еще.
Первобытный инстинкт самосохранения напомнил ей предупреждение Брента насчет несдержанности Митча. В его тоне звучала враждебность. Хотя ей трудно было разглядеть в темноте выражение его лица, оно казалось ей зловещим. С какой стати он так злобствует? Разве это его отец гниет в могиле?
– Вы исходите злобой, потому что не сказали Арнольду Диллингему, что я – величайший сукин сын на всем белом свете.
Митч стоял теперь так близко, что до нее долетал аромат его лосьона после бритья – этот запах запомнился ей с момента их первого поцелуя пять лет назад. Реакция на запах была чисто женской, непроизвольной и подлежала подавлению. Возможно, он просто пытается ее запугать. В Митче всегда было что-то пугающее.
– Я способна вас прикончить.
– Для этого вам пришлось бы встать в длинную очередь, Ройс.
– Только какой в этом толк? Мертвого не оживить.
– Вас весь вечер так и подмывало найти применение своей язвительности, но вы сдержались, потому что знали, что Арни все равно не станет прислушиваться. А своей карьерой вы рисковать не намерены, ведь так?
Она невольно занесла ладонь, чтобы отвесить ему пощечину. Он поймал ее за запястье и больно сжал. Ей стало так стыдно, что кровь застучала в висках.
