— Правда, Биффо считает, что мне следует поступить в Святого Матфея. У него там друг еще с военных времен, профессор Трефузис, говорят, он очень хорош. Ладно, давай пошевеливаться. Нам же запрещено выходить из пансиона. А уже почти пять.
— А, дьявол, — откликнулся Эндриан, и оба припустили бегом. — Слушай, а ты журнал читал? — спросил Эндриан, пока они скакали вверх по холму в сторону пансиона.
— Да, — ответил Картрайт.
На чем беседа и закончилась.
— Мы с ним поговорили почти по-настоящему, Том!
— И отлично, — сказал Том. — Тут вот какое дело…
— Все решено. В мой второй кембриджский год он присоединится ко мне. После окончания мы слетаем в Лос-Анджелес или в Амстердам и поженимся — там, знаешь, с этим просто. Потом купим дом в деревне. Я буду писать стихи, Хьюго играть на рояле и замечательно выглядеть. У нас будут две кошки, Спазма и Клитор. И спаниель. Хьюго любит спаниелей. Спаниель по имени Биффен.
На Тома все это большого впечатления не произвело.
— Десять минут назад заходил Сарджент, — сообщил он.
— Ах, чтоб его! Что ему тут понадобилось?
— Тикфорд требует тебя в свой кабинет, немедленно.
— Зачем?
— Не знаю.
— Не может же быть, чтобы… а тебя он тоже хочет видеть? Сэмми, Хэрни?
Том покачал головой.
— У него не может быть ничего против меня, — сказал Эндриан. — Откуда?
— Отрицай все начисто, — сказал Том. — Это всегда срабатывает.
— Точно. Самым наглым образом.
— Но должен тебе сказать, — предупредил Том, — там явно что-то заваривается. Сарджент выглядел испуганным.
— Чепуха, — ответил Эндриан, — у него воображения нет.
— Испуганным до усеру, — сказал Том.
Кабинет директора пансиона располагался по другую сторону актового зала. Эндриан с удивлением увидел, что все старосты стоят, сбившись в стайку, у двери, соединяющей помещения для учеников с квартирой мистера и миссис Тикфорд. Пока он подходил, старосты не сводили с него глаз. Они не посмеивались, не выглядели враждебными. Они выглядели… выглядели испуганными до усеру. Эндриан постучал в дверь Тикфорда.
— Войдите!
Нервно сглотнув, Эндриан вошел.
Тикфорд сидел за письменным столом, поигрывая ножом для разрезания писем.
Совершенный психопат с кинжалом, подумал Эндриан.
Директор сидел спиной к окну, и лицо его пребывало во мраке, не позволявшем Эндриану прочесть его выражение.
— Спасибо, что заглянули, Эндриан, — сказал Тикфорд. — Садитесь, прошу вас, садитесь.
— Спасибо, сэр.
— О боже-боже…
— Сэр?
— Думаю, вы навряд ли представляете себе, почему я за вами послал, ведь так?
