– Я видел, что в манишке лежит доллар, и, естественно, считал, что это ваш талисман.
Джим Бэчелор медленно покачал головой.
– Я не могу вас понять, – сказал он. – Вы слишком увертливы. Я знаю только одно – вы не из тех гостей, которых мне хотелось бы иметь на борту. Что-то случилось с машинами, и мы возвращаемся в Монтеррей. И вы очень обяжите меня, если утром заберете вещи и сойдете на берег.
– О, разумеется, – холодно согласился Микклесен.
– После того, как будете обысканы, – добавил Бэчелор. – Ну как, присоединимся к дамам?
Когда все выходили из столовой, Билл заметил, как О’Мира взял Микклесена под руку и задержал его. На багровом лице политика отражались различные, отнюдь не приятные чувства.
Войдя в большой салон последним, Билл у самых дверей столкнулся с Сэлли. Ее глаза возбужденно сияли, когда она уводила его на палубу.
– О Билл, я чувствовала себя отвратительно. Пропустить ваш триумф!
– Ха-ха, – невесело хмыкнул он.
– Да что случилось?
– Ну и триумф, Сэлли! Провал! Крупная неприятность! Я такой же детектив, как и великий репортер.
И он рассказал ей о случившемся.
– А как отец? – спросила Сэлли, когда он замолчал. – Он что-нибудь сказал?
– Ох, – вздохнул Билл, – вы попали в самую точку. Отец сказал много, и, если бы взгляд мог убивать, я был бы уже в лучшем из миров. Говорю вам, Сэлли, теперь все кончено. Насколько это зависит от отца, я пропал.
– Не сдавайтесь, – возразила она. – Нет ли у вас еще какой-нибудь нити?
– Пожалуй, – медленно ответил он, – но совсем незначительная.
– Скажите, я знаю о ней? – воскликнула Сэлли. – Что это, Билл?
– О, совсем немного. Но я взял тот доллар, который мы нашли на Микклесене, и…
Джим Бэчелор и Генри Фрост вышли из салона и подошли к ним.
– А! – с иронией приветствовал Билла Фрост. – Юный детектив!
– Не смейся над ним, Генри. У парня есть будущее. Он способен сделать больше долларов, чем Джон Д. Рокфеллер.
– Мистер Бэчелор, я очень сожалею… – начал Билл.
– Это не важно. Но как быть теперь? Все еще больше запуталось.
– Если бы вы приняли мое предложение, – начал Фрост. – Что бы вы сказали о капитане? Он открывал чемодан Микклесена. Он это делал один?
– Чепуха, – отмахнулся Бэчелор. – Ты, как всегда, ошибаешься, Генри.
– Не знаю. Но как понять все это – насчет машин и нашего возвращения?
– Я сказал – чепуха. Капитан работает у меня уже десять лет. – Бэчелор покачал головой. – Говорю тебе, я ничего не понимаю. Например, очень странно, что Микклесен сделал это признание. Ведь он мог все отрицать и не рассказывать этой истории.
