У Николая и Аграфены Филипповых была стезня. Люди пойдут на работу, а они сидят и чай пьют. Погода хорошая. Жили они бедно, а работали худо. Вот и говорили люди, что Николай Филлипов на чаю «пропился». А жил он поди до восьмидесяти годов. По тем меркам — это много. Дочки у его были модные. Одна из них Вера Гусева. Одевались хорошо.
В старину-то одиннадцатого ноября был праздник на Яковцеве, а двадцать первого — на Булатове. А двадцать седьмого сентября — на Пестове, в Ильин день — на Дьяконице, а семнадцатого сентября — у нас в Чернееве. У нас в день Неопалимой Купина. Праздником деревни этот день сделал Семен Карпов. Он служил в церкви. У него что-то приключилось с головой и он построил часовенку посреди деревни. Там где сейчас пруд, между Ласточкиным и Чешковых домами. Это отец мужа Мани — Саннушка и прадедушка ребят Чистяковых. У него было семь деток: Саннушко, Иван, Гриша, Алексей, Аннушка, Фаина, Соня. Соня выходила замуж за Федю — сына Коли и Саши Устиновых.
Сейчас-то пост до Рождества Христова. Раньше все постились. Сала наделают и не едят. (Это к тому, что она разливает топленое сало). А нынче никому он не нужен. А в ту пору из крупы сальники делали. Даже взрослые топленое сало ели».
Раньше физическая сила была нужна. Надо было спахать, посеять. Бабы-то сами сеяли. У Сани Соколовой (она прожила сто лет, прим. автора) муж на войне погиб и из семьи работала только она одна. У себя все сделает и отцу надо помочь. А он жил на Катаеве. А когда он к ней приедет, она ему говорит: «Надо пахать, тятька»…
— Я говорит, — маялась, маялась да и приняла в дом «Копчика» (прозвище мужика), а он не пахать, не сеять. То председателем сельсовета, то каким-то кандидатом. А она опять одна.
В колхозе-то неохотно работали. Все кто в силе — делали себе в первую очередь. Помню, с хлестковского двора начали возить навоз. С метр накопили и рубили: кто топором, кто ломом. Я на белой лошади возила. Ехать к Зубову на «каменные». Я в первый раз. Навалят навоз на дровни. Он стылый, как песок. А я с вилами и лопатой. Насилуй с дровней свалишь и едешь по новой. А надо делать «ходчай» и «ходчай» — на перегонки. Это, поди, в тридцать шестом было. Лошадь была обобществленная с Родионцева и стояла на хлестковском дворе. В нем стаи были наделаны и стояли в них обобществленные лошади. А мы тогда уже через стенку в зимовочке жили. Все в мухах жили.
Наработаемся. Днем-то устанем. Язык не ворочается. А вечером надо идти на гулянье. Девки до деревни идут — туфли и наряд в узелочке несут. А перед деревней нарядятся. А бабы-то девок проглядывают.
