Полиция поступила очень умно, поставив телефон в квартире Ла-Брески на прослушку. «Жучок» в телефон установил полицейский в гражданском. Представившись работником телефонной компании, он заявил, что сейчас в районе проходит сервисное обслуживание телефонных сетей. Пройдя в гостиную, он установил в аппарат «жучка», после чего протянул провод с крыши дома к телефонному столбу, оттуда к крыше школы, а с крыши спустил его по стене к окошку подвала. Провод пересекал весь подвал и вел в маленькую комнатушку, предназначенную для хранения учебников и кинопроектора. Именно там обосновался Браун со всем оборудованием для прослушки.
Кроме того, надо сказать, что полиция, посадив на прослушку именно Артура Брауна, сделала правильный выбор – он был опытным детективом, не раз уже выполнял подобные задания и потому мог запросто отличить важное от второстепенного в любом телефонном разговоре.
Вот только была одна беда.
Артур Браун ни слова не понимал по-итальянски, а Кончетта Ла-Бреска говорила со своими друзьями исключительно на нем. Кончетта уже успела поговорить по телефону тридцать один раз, в ходе этих бесед она могла обсудить со своими товарками все что угодно – от абортов до взлома сейфов. О чем конкретно шла речь, можно было только догадываться. Артур записал целые две бобины телефонных разговоров в надежде на то, что потом кто-то сможет их перевести – например, Карелла.
– Алло, – произнес голос по-английски.
Браун чуть с табуретки не упал. Он сел прямо, поправил наушники, настроил уровень громкости и принялся слушать.
– Тони? – раздался второй голос.
– Да. Это кто?
Первый голос принадлежал Ла-Бреске. Похоже, он только что вернулся с работы домой. А вот второй голос…
– Это Дом.
– Кто?
– Доминик.
– А-а… – протянул Энтони. – Привет, Доминик! Как жизнь?
– Круто.
– Ну, Дом, че звонишь?
– Да ниче, – отозвался Доминик, – просто хотел узнать, как там все у тебя, – вот и все.
На другом конце провода повисло молчание. Браун склонил голову набок и поднес ладонь к одному из наушников.
– Все нормально, – наконец промолвил Тони.
– Это хорошо, просто очень хорошо.
Снова повисло молчание.
– Слушай, если у тебя ко мне все, – нарушил тишину Ла-Бреска, – то я…
– Вообще-то я хотел спросить у тебя одну вещь…
– Ну?
– Я хотел спросить, ты не мог бы мне отслюнявить пару зелененьких купюр, пока у меня все не устаканится?
– А что там у тебя должно устаканиться? – с подозрением спросил Тони.
– Ну, несколько недель назад я крепко влетел на бабки… И с тех пор, короче, у меня дела устаканиться не могут.
