Штатский. В каком году вы вернулись в Советский Союз? (С размаху влепляет господину затрещину.)
Господин (падает и вскакивает). В 1923 году я вернулся в Советский Союз по амнистии, данной мне Лениным.
Штатский. Вы, кажется, выступали здесь и, называя товарища Ленина немецким шпионом, призывали к «войне до победного конца»? (Даёт затрещину.)
Господин (падает и вскакивает). Да, я сторонник «войны до победного конца», и я никогда не был сторонником социализма.
Штатский. Среди кого вы распространяли ваши контрреволюционные произведения? (Затрещина.)
Господин (падает и вскакивает). Они не были предназначены для распространения, но я два раза читал своему товарищу. Не исключена возможность, что в соседней комнате кто-либо мог слышать моё чтение.
Штатский. Есть ли в семье у вас репрессированные советским правительством лица?
Господин. В 1934 году, в апреле месяце, расстрелян сын мой Борис. (Из глаз тремя ручьями брызгают слёзы. Смех в публике.)
Солдат. Почтеннейшая публика, вы не утомлены допросом? Минуточку терпения! Переходим к оглашению приговора. (Оркестр играет туш. Бьют литавры.)
Штатский. Двадцать второго июня 1935 года. Военный трибунал Ленинградского военного округа в закрытом судебном заседании приговорил… (Барабанная дробь. Униформисты вытянулись в струнку.) Гражданина Бобрищева-Пушкина на основании статьи 58-8 УК подвергнуть высшей мере уголовного наказания — расстрелять.
Солдат подходит к приличному господину, поворачивает его лицом к трибуне, достаёт огромный бутафорский пистолет и стреляет в затылок. Грохот. Бабах! Униформисты подхватывают господина и уносят. Аплодисменты. Крики: «Браво!» Под этот шум и крики появляется Ленин с рыжей бородкой, в кепке, в сером пиджаке и больших ботинках.
Ленин. Товарищи! (Шум стихает.) Рассмотрим, товарищи, итоги войны! И мы прямо поразимся теми цифрами убитых и раненых, которые она дала. Десять миллионов убитых, двадцать миллионов калек. И кто завёл эту войну? (Делает указующий жест ладонью.) Хищники. Хищники Англии и хищники Германии. Эксплуататоры и буржуазия по-прежнему рвут глотки рабочих. (Смех, крики: «Браво!») И эти разбойники, прикрываясь словами, напиваются кровью рабочих своих стран. Наши разбойники, наши хищники хотят нас втянуть в войну. Но революция растёт и в других странах. (Указующий жест.) Тюрьмы Германии, Австрии, Англии и Франции переполнены восставшим пролетариатом. Нас также окружили со всех сторон. Спекулянты, буржуазия, контрреволюционеры — все мстят нам за то, что мы зажгли всюду пожары
