Ударяют литавры. Униформисты-акробаты делают кувырок в воздухе. Шум в публике.
Господин в белом. Братья! Родные мои! Товарищи! Не поддавайтесь предательской пропаганде! Прислушайтесь к голосу гражданской совести и идите на фронт! Стальным кулаком вашей воли мы вместе с доблестными союзниками сломим злую силу!
Оркестр начинает играть «Слышали деды, Война началася…» (припев: «Смело мы в бой пойдём»). Сначала тихонько, потом громче. Человек на трибуне набирает воздуху в грудь и взмахивает руками.
Господин в белом. Да здравствует война до победного конца!!! Долой врагов свободы! (Замирает на трибуне как статуя.)
Марш обрывается. Литавры. Акробаты — кувырок в обратную сторону. Из публики слышны выкрики:
Публика. Ура! За победу! — Сам иди на фронт, если такой умный! — Пенсне-то, ещё пенсне надел! — Да здравствуют союзники! Да здравствует великая Россия! — А поджилки не лопнут?
Штатский. Речи Бобрищева-Пушкина накалили атмосферу. Появились транспаранты, знамёна с лозунгами, призывавшими продолжать войну до победы, и призывы, направленные против большевиков. Нужно было что-то немедленно предпринять. Я поспешил в особняк Кшесинской, где помещался ЦК партии, и через несколько минут разговаривал с Лениным. (Исчезает.)
Солдат. Почтеннейшая публика! Наш товарищ рабочий исчез. Поищем его вместе! (Униформисты бродят по манежу, заглядывая под барьер.) Нет! Его нигде нет! Он дематериализовался! Но скоро материализуется обратно! Пока его нет, поиграем в машину времени!
Голоса из публики. А где она? Давай! Крути свою вертушку!
Солдат. Фокус-покус-мокус! Включаем машину времени! Жу-жу-жу! Быр-быр-быр! Поехали!
Штатский (появляется из воздуха). Тысяча девятьсот тридцать пятый год.
Солдат. Ленинград, после убийства Кирова.
Штатский. К протоколу обыска приложен акт.
Солдат. Мы, нижеподписавшиеся сотрудники НКВД и управдом дома номер десять по Моховой улице, составили настоящий акт в том, что при начале обыска гражданин Бобрищев-Пушкин А. В. самолично вручил сотрудникам НКВД написанные им две тетради стихов и записей. Одна тетрадь под названием «Книга моего гнева» и вторая без названия. В чём и подписываемся.
Белый господин падает с трибуны. Униформисты ставят его на ноги между солдатом и штатским.
Штатский. Ваше имя, отчество, фамилия, чем занимались до революции?
Господин. Бобрищев-Пушкин Александр Владимирович. Из потомственных дворян. Товарищ председателя «Союза 17 октября», служил в Георгиевском комитете. Был при Деникине в Новороссийске, эмигрировал в Сербию, оттуда во Францию.
