(Аплодисменты.)
Штатский. Участники митинга вышли из цирка, построились в ряды и двинулись по улицам Петрограда. Подняли над своими рядами красные знамёна с лозунгом: «Долой грабительскую империалистическую войну!» Вначале нестройно, а затем всё дружнее и громче зазвучали революционные песни.
Звучит «Варшавянка». Зрители встают со своих мест и движутся по кругу: один ряд по часовой стрелке, другой против, и так снизу до верха амфитеатра. Трибуна с Лениным плывёт в воздухе тоже по кругу вдоль барьера.
Ленин. Но придёт день, когда рабочие всех стран объединятся. Помощь не за горами. Мы, товарищи, боремся не только за интересы русского трудящегося люда, но и за интересы пролетариата всего мира. Пролетариат всего мира смотрит на нас с надеждой и восторгом. (Указующий жест.) Не обманем их надежды! Революция не дремлет! Долой империалистическую, грабительскую войну! Мир хижинам, война дворцам!
Финал речи тонет в маршевой музыке. Ленин замирает в указующем жесте. Арена погружается во тьму. Луч прожектора перемещается наверх, в амфитеатр. Музыка стихает. В световом круге вырисовывается странная фигура: высокий худой человек в чёрном пальто-сюртуке, в шляпе с широкими полями. Продолговатое измождённое лицо с глубокими морщинами, печальный взгляд, чёрные усы. Похож на постаревшего сказочника из сказки Андерсена.
Всё остальное исчезает. В луче прожектора остаётся только этот долговязый человек — Александр Грин. Он спускается по лестнице, хрипловато декламируя на ходу.
Александр Грин. Семь дней пёстрая суматоха афиш возвещала городским жителям о необыкновенном выступлении в цирке «Солейль» «Человека Двойной Звезды». Ещё никогда не говорилось так много о вещах подобного рода в веселящихся гостиных, салонах, за кулисами театра, в ресторанах, пивных и кухнях. Действительно, цирковое искусство ещё никогда не обещало так много, — не залучало волнения в область любопытства, как теперь[37].
Выходит на опустевшую арену. Осматривается. Закуривает папиросу. Подумав, продолжает.
Александр Грин. У выхода появился человек среднего роста, прямой, как пламя свечи… Задержась на мгновение, он вышел к середине арены, ступая мягко и ровно; остановясь, он огляделся с улыбкой, обвёл взглядом сверкающую впадину цирка.
Невидимый оркестр начинает играть «Мексиканский вальс». Сказочник продолжает декламировать, кружась по манежу в такт музыке.
Александр Грин. Он отошёл к барьеру, притопнул и, не спеша, побежал с прижатыми к груди локтями; так он обогнул всю арену, не совершив ничего особенного… Шаги бегущего исказились, уже двигался он гигантскими прыжками, без видимых для того усилий; его ноги, легко трогая землю, казалось, не поспевают за неудержимым стремлением тела; уже несколько раз он в течение прыжка просто перебирал ими в воздухе, как бы отталкивая пустоту. Так мчался он, совершив крут, затем, пробежав обыкновенным манером некоторое расстояние, резко поднялся вверх на высоту роста и замер, остановился в воздухе, как на незримом столбе…
