Как же я устал от этой свихнувшейся девицы с ее младенцем, собаками и бредовыми фактами, которые вылетают из нее всегда невпопад, подобно беспорядочному тотализатору. Такое чувство, словно вся информационная картотека в ее голове перемешалась во время взорвавшейся бомбы, и теперь она выдает первое, что приходит в ее дурашливую головку. А мне-то всегда казалось, что большего фрика, чем Алекс, и найти было бы сложно… Ан-нет, есть экземпляры похуже заучки-лепидоптеролога. Поздравляю, Эмили Веллер, у вас круглая десятка по шкале идиотизма от нуля до десяти!
— Раз не можешь выставить за дверь пса, — говорю ей, сложив руки на груди, — тогда выметайся вместе с ним.
— Ты нас выгоняешь? — спрашивает она.
— Я выгоняю пса. Решать тебе!
— Отлично. — Лицо у нее делается решительным, даже каким-то пугающим, что ли. Вижу, как она целует дочь в щеку, кладет ее обратно на диван, в эту импровизированную колыбельку из моего банного халата, между прочим, а потом подхватывает пса за поводок и идет к двери.
— Эй, куда ты? — кричу я ей вслед. — Ребенка забери с собой, раз уж надумала оставить меня в покое.
— Ребенка, — произносит она с расстановкой, — ты, насколько я слышала, не выставлял за дверь, только меня и пса. Вот мы и пойдем… Будь здоров.
— Ты, полоумная, — кричу я в крайнем раздражении, — о таком мы не договаривались. Это твой ребенок, вот и забирай его с собой.
Она между тем усаживается на верхнюю ступеньку лестницы, и мохнатый монстр присаживается рядом, глядя на меня осуждающими глазами. Вот же черт, пес да с осуждающими глазами — вот это я явно загнул от усталости… Из-за стресса, связанного с этой девицей, я целую неделю хожу сам не свой, да и долгое воздержание, верно, сказывается.
— Чего ты тут расселась? — спрашиваю я. — Хочешь до белого каления меня довести? Продолжай в том же духе, у тебя это неплохо получается.
В этот момент из соседней квартиры выходит фрау Трёстер, моя давняя, горячая «поклонница», старая су… кашолка, вечно жалующаяся на шум по ночам.
— Держать животных в доме воспрещается правилами, герр Рупперт, — заявляет она без слова приветствия. — Я сообщу в управление при необходимости, так и знайте.
— А не пошла бы ты в… — кидаю я в сторону мерзкой старушонки, и та исчезает за дверь так стремительно, словно ее и не бывало. — Как же вы все меня достали, — шиплю на последнем издыхании, а потом захлопываю дверь, иду на кухню и залпом допиваю початую бутылку водки. Алкоголь расплавленным потоком горячей лавы проходит по пищеводу и оседает в желудке… Что-то похожее на эйфорию заполняет меня ровно на секунду, а потом ребенок на диване начинает недовольно попискивать, и я рычу в голос, словно раненое животное.
