– Это мы репетировали, – вдруг сообщил Иван Васильевич, – а Вы, наверное, подумали, что это просто скандал! Каково? А?
– Изумительно! – сказал я, пряча глаза[235].
С первых же строк «поэмы», повторяющих начало пушкинской «маленькой трагедии», мы попадаем в круг сценических ассоциаций. За «Моцартом и Сальери» следуют «Фауст» и «Лоэнгрин», ссылки на угличскую трагедию, использованную Пушкиным для сюжета «Бориса Годунова», а позднее Мусоргским для одноименной оперы, шекспировские пьесы «Гамлет» и «Отелло», упоминание пьесы А. Островского, цитаты чеховских драматических произведений, возможная цитата из пастернаковского «Гамлета», исполнявшегося под гитару Высоцким в Театре на Таганке перед началом постановки «Гамлета», наконец кино: «По путевке комсомола», «Председатель», прямая цитата из «Кинематографа» Мандельштама – создают в «поэме» Венедикта Ерофеева особую театрализованную атмосферу.
Театральная теодицея воплощается в «Москве – Петушках» благодаря участию «высших сил»: ангелов, Сатаны, Господа. Суфлеры и стажеры, ангелы-бесы ведут спектакль, герой спорит с Сатаной и обращается к Господу «в синих молниях». Весь монолог героя диалогизируется.
Во-первых, разговоры с самим собой:
Скучно тебе было в этих проулках, Веничка, захотел ты суеты – вот и получай свою суету… (125)
Не плачь, Ерофеев, не плачь… Ну зачем? И почему ты так дрожишь? от холода или еще отчего?.. не надо… (214).
(Эти диалоги более характерны для начала и конца книги, чем и объясняется выбор примеров, которые можно умножить.) Во-вторых, обращения к читателю-зрителю:
Теперь вы все, конечно, набрасываетесь на меня с вопросами: «Ведь ты из магазина, Веничка?» (129)
Выпьем за понимание – весь этот остаток кубанской, из горлышка, и немедленно выпьем.
Смотрите, как это делается!.. (145)
В-третьих, толпа и человечество:
Но есть ли там весы или нет – все равно – на тех весах вздох и слеза перевесят расчет и умысел. Я это знаю тверже, чем вы что-нибудь знаете. Я много прожил, много перепил и продумал – и знаю, что говорю. Все ваши путеводные звезды катятся к закату, а если и не катятся, то едва мерцают. Я не знаю вас, люди, я вас плохо знаю, я редко обращал на вас внимание, но мне есть дело до вас: меня занимает, в чем теперь ваша душа… (214)
Давайте лучше займитесь икотой, то есть исследованием пьяной икоты в ее математическом аспекте…
– Помилуйте! – кричат мне со всех сторон. – Да неужели на свете, кроме этого, нет ничего такого, что могло бы…
