Магистр боевой магии продолжал распаляться и фонтанировать специальными и заумными терминами, окончательно запутывая студентов и погружая в осоловелое состояние их неразвитые мозги. Трудно не впасть в анабиоз, когда чувствуешь, что тупеешь от переизбытка знаний, да ещё и подаваемых с таким въедливым и заумным подходом.
Нельзя было всё объяснить на пальцах, так сказать, по-простому, без заумных терминов. А то, концептуально, локально, объект и прочая лабуда. Я тяжело вздохнул и невольно бросил взгляд влево, и тут же сразу наткнулся на ответный взгляд больших зелёных глаз, которые, прищурясь, в упор рассматривали меня. Я застыл, завороженный взглядом злой ведьмы.
Через несколько парт от меня сидела моя бывшая мучительница, Мерседес де Сильва.
Её взгляд словно говорил, — я тебя узнала, гачупин, бойся, расплата близка и ты от неё не уйдёшь, сволочь…
— Почему это я сволочь, — передавал ей мой ответный взгляд.
— Потому что сволочь, и всё, — отвечала она мне одними глазами.
И ведь я специально сел так, чтобы не пересечься с ней. Она всегда сидела далеко от меня, предпочитая находиться на первых рядах, где-нибудь в середине. А я, наоборот, выбирал место сзади и с краю.
Но вот сегодня мне не повезло, отвлёкшись, и разместившись, как обычно, на левом верхнем краю, я уже перед самым началом занятия вдруг обнаружил рядом с собой неприятное соседство. А именно, через две парты от меня, на одном уровне, прогнав одним взглядом кого-то идальго с моего курса, уселась де Сильва, причём, с самым независимым видом.
Опешив, я попытался сбежать на другой ряд, поближе к преподавателю, но мой порыв был остановлен уже вошедшим в аудиторию магистром. Негромко чертыхнувшись, я вновь опустился на лавку, внезапно ставшую жёсткой и неуютной, и попытался сосредоточиться на занятии.
Получалось плохо. Почти физически ощущая присутствие Мерседес, чтобы скрыть беспокойство, я стал тщательно готовиться к занятию. Достал кусок пергамента, разложил на столе, потом достал чернильницу и гусиные перья и сделал вид, что очень внимательно слушаю преподавателя, временами чиркая пером по бумаге.
В какой-то момент лектор настолько меня утомил, что я забылся и стал громко зевать, и даже забыл о Мерседес. Но вот она обо мне не забыла, и, как только я повернул голову, то сразу наткнулся на прекрасный и злой взгляд. И ведь повода для её злости и не было, почти…
Через пару недель после произошедшей гигантской попойки, в которой участвовали два курса, и проведённых потом с нами деканами разборок, мы с ней повстречались в одном из коридоров академии. Естественно, совершенно случайно, по крайней мере, я искренне на это надеялся.
