– Никогда не целовался? Мама не разрешала? – смеялась смуглая черная девица, над пареньком. – Эй! Роман еще ни разу не целовался!
– Он, наверное, заразный! Потому ему мать не велит!
– Зараза! Фу! Не подходите к нему! – завопили девочки. Мальчишка развернулся и бросился на утек. Маленький камень, брошенный в спину догнал его возле дома.
– Заразный! – кричали дети. – Убирайся отсюда заразный! Что бы мы тебя больше не видели! – второй камень был уже побольше и прилетел точно в лоб. Земля ушла из-под ног. Детские крики стихли.
Кровать прогнулась под чужим весом и Хьюго резко подскочил на кровати.
– Утро, ваше святейшество. – доктор Хейфиц сидела на постели, закинув ноги прямо в сапогах.
– Только половина одиннадцатого! Ты что, не устала? – вытирая пододеяльником пот со лба, возмутился папа.
– Так я отдыхала, а не шлялась по улицам с иконами на палках. Кардинал передает, что сегодня состоится предварительное слушание над выжившими членами ордена, что похитили тебя и Эрла и устроили вчера кровавую баню.
– Монакийцы есть?
– Конечно нет. С их то деньгами. Одевайся. Ты должен присутствовать.
– Обязательно.
– Конечно! Отправишь этих сраных активистов в поход, в противном случае, если они не готовы искупить свою вину служением богу, пойдут на виселицу.
– На корм мухам этих предателей. – Хьюго упал обратно на подушку.
– Я бы посмотрела. Ну, я видела, как вешают людей, но что бы они висели на всеобщее обозрение несколько дней, радуя глаза и носы прохожих – нет. Обычно на востоке сразу снимают и следующего.
– Да у вас на востоке и собак жрут!
– А у вас уже сожрали всех! – Марго потянула Хьюго за руку.
Папа присел на кровати, опустив голову.
– Шевелись! – доктор сняла со стула папское платье и бросила на кровать.
– Позови слуг.
– Эй! Я же тебя учила шнурки завязывать.
– Я до сих пор помню все пять способов шнуровки, но в кроссовках я уже лет двадцать не ходил.
Опять надо что-то говорить и смертельно охота спать. Папа сидел, разглядывая лоснящиеся лица советников и тощую рябую рожу магистра Антония. Лишь присутствие Марго возбуждало ностальгическую резвость. Когда они еще увидятся? Через семь лет, когда Марго приедет на подтверждение квалификации. Если ничего не случится с ней или министерством за время войны. Сбросит в сообщение свое фото со смешной подписью. Хьюго хотелось вновь остаться наедине с Марго. Ругаться матом, поносить всех слуг и пресвитеров. Обсудить очередного малолетнего любовник,. Марго прикурила бы две сигареты, протянула ему одну и щурясь засмеялась. Рассказала бы, как из-за ям на дороге опрокинула холодильник, рассыпала органы для продажи по салону и полоскала их в ближайшей канаве.
