Предпоследний крестовый поход - Артур Кинк

Святыня опустошена не ими. Их молитвы кричат чужие уста. И чужие пули вонзаются в тела их врагов, доверяя им лишь засыпать хлорной известью смердящие тела.

Жалкие остатки последнего батальона отуплено глядят на колонны ржавых автомобилей и чужие костры в захваченных домах. На подбородках присохла кровь пустынных сусликов, которой они утоляли жажду. И только ле Пьер, гремя браслетами наручников хохотал как ненормальный на всю пустыню.

Начало сентября две тысячи шестьдесят девятого ознаменовали проливные дожди и призывы к войне. Голос епископа раздавался как звон колокола, надетого на голову, и эхом, метался между стен в тягучем пропахшем потом и грязной одеждой воздухе. Ричард расчесывал под воротником красную и мокрую шею.

– Господь уже очищал святым атомным огнем род человеческий, но снова зародилось зло. Змея, что кусала и пожирала всю Европу сотни лет, вновь вылупилась из яйца, и неумолимо ползет к нашим городам, к нашим домам, к колыбелям наших детей. Она подминает под собой плодородные земли христовы, оставляя нам мертвую и отравленную. Мы теснимся как черви, а должны встать, как львы. Как наши предки бились за каждый дюйм данных богом земель…

Среди лавок, спотыкаясь о чужие ноги и пустые бутылки, ходил сутулый магистр Антоний. Рябые скулы и острый птичий нос выглядывали из-под капюшона его тёмно-коричневой мантии.

Он остановился возле Ричарда и протянул спичечный коробок.

– Это придаст бодрости, капитан, – прокуренный голос магистра, звучал убедительно. Его ничего не выражающее лицо, для всех служило маяком в любом безумии. Ричард двумя пальцами забрал у магистра коробок и протянул завернутые в платок купюры.

Магистр резко выставил руку.

– Не нужно. Для вас, капитан, бесплатно.

Ричард огляделся. Брендон дремал, уткнувшись подбородком в грудь, Алекс вычищал из-под ногтей грязь, изредка поднимая голову, и пытаясь разглядеть понтифика за спинами охранной кавалерии.

Ричард опустил голову между колен, делая вид будто поправляет ботинки и высыпал содержимое коробка в рот.

– Рай распахнет врата, тем, кто отказался от греха, от праздности, прелюбодеяния, воровства и убийства братьев своих. Для тех, кто отдаст свою жизнь на волю господа, для тех, кто даст детям нашим и внукам, прозрачную воду и пищу, растущую под ногами. И даст он шанс тем, кто голоден и бос, и даст шанс тем, кто ел братьев и сестер своих. Кто ради евро, забывал про молитву.