И вспоминал, как она, произнося фразу о том, как ещё в мае муж подал на развод, движением даже более порывистым, чем обычно, развернулась на 180 градусов и бросила настолько выразительный взгляд прямо на меня, что я почти что физически почувствовал, как стрела пронзает сердце.
Даже впервые за несколько дней перестал думать, сумеет ли Стрелков спасти революцию, или прихвостни Ахметова договорятся с киевской хунтой и сдадут Донецк.
После завершающей собрание молитвы о душевном покое, новенькую обступили местные дамы, имеющие по пять-семь лет трезвости, и стали ей втирать про шаги, про спонсоров и так далее.
А я остался, как бы помочь убрать со столов, а на самом деле выжидал.
Мне едва хватило терпения не отпихнуть впереди идущих женщин, но дождаться, пока они сами закончат свои наставления.
И когда Ольга осталась одна, я не дав ей опомниться от свалившейся информации, перегородил путь к выходу из помещения:
– Я тебя не сразу узнал. Богатой будешь.
– А я тебя сразу. Будешь нищим, – приняла она вызов.
– А я уж думал, что больше никогда тебя не увижу.
– Я тоже так думала.
После паузы в десять-пятнадцать секунд она продолжила:
– По глазам вижу твою следующую реплику. Ты мне тоже в больнице понравился… Красавчик, – и на последнем слове она потрепала меня раскрытой ладонью по макушке, как делала моя первая пассия ещё в выпускном классе школы, – но тебе бы побольше мужества и решительности. Откуда я могла знать, что ты неравнодушен ко мне? Ты ни разу не упомянул об этом, скрывая свои чувства, как партизан на допросе. Вот я и воспринимала тебя просто как своего в доску кореша.
– Я тоже воспринимал тебя, как кореша из тусовки байкеров, – начал я злиться, что она оказывается умнее меня и предугадывает мой следующий ход, – но если ты знала, что Денис собирается разводиться, к чему этот маскарад с кольцом на пальце?
– А-а, так тебя только это удержало от того, чтобы раскрыть передо мной все карты? – она громко и нервно засмеялась, – кольцо было нужно всего лишь для того, чтобы Тимоха в ребике не приставал. Там половина мужиков – такая шпана, как он. Глупо. Как глупо. Ох и придурки мы. Оба. Между прочим, если запал на меня по-серьёзному, мог бы и спросить об этом прямо там, в отделении, – тут уже она начала заводиться, – языка что ли нет? Так я могу научить тебя работать языком на раз-два-три.
– Оль, ну ни при всех же, – отшутился я, довольный произведённым эффектом, ибо она так сексапильна, когда сердится.
