.
Подобного рода теоретические выкладки неизбежно подводили молодого мыслителя к постановке основополагающей проблемы. Речь идёт о радикальном переосмыслении организационных стратегий и политических целей рабочего движения XX столетия. Хотя данные стратегии и цели были поколеблены антиавторитарным движением 1960-х годов, но полностью избавиться от них не представлялось возможным.
Отсутствие надлежащей рефлексии относительно конституирования [Verfassung] классового сознания как категории неэмпирического характера <…> подвело социалистическое движение к искажённому истолкованию классового сознания в ленинском духе; подобное истолкование неприемлемо по отношению к крупным городам>38.
И действительно, ленинизм, если под ним понимать организационную модель и определённую концепцию взаимоотношений между социальным сознанием и целостным трудовым процессом, не учитывает особенностей крупных городов. Он основан на отделении трудовой деятельности от познавательной деятельности высшего уровня (назовём её сознанием). Истоки подобного разделения следует усматривать в формах трудовой деятельности доиндустриальной эпохи: в тот период рабочий обладал необходимыми для его работы познаниями, но вот структурирующая общество в целом система знания оставалась для него за семью печатями. Однако обоснованность такого разделения выглядит весьма уязвимой начиная с того момента, когда на социальной сцене всё больше утверждается омассовленный рабочий, вынужденный заниматься всё более специализированным и однообразным трудом; в результате его социализированность обретает новое, неизбежно извращённое и антикапиталистическое по сути измерение.
Подытоживая сказанное, отметим, что такого рода разделение вообще утрачивает какой бы то ни было смысл, коль скоро мы заводим речь о ментализированной форме общественного труда. В этом случае отдельно взятые интеллектуализированные работники оказываются наделёнными специфическими познаниями и определённым пониманием всей социальной системы знания, охватывающего собой все без исключения производственные циклы; правда, понимание это неизбежно носит мучительный, селективный и фрагментарный характер.
В те же самые годы, среди прочих, обратился к проблеме соотношения между различными формами мышления и формами общественного производства Маркузе. Нацеленность технологий на решение сугубо производственных задач в конце концов привела к тому, что процесс мышления оказался поставлен в зависимость от своих же собственных эпистемологических структур:
