Виктор всплеснул руками.
- Ну надо же! Решила устроить небольшой форс-мажорчик? Смело, ничего не скажешь! И что теперь, а?
Дарья смотрела ему в глаза. Ей казалось, что за маской скрывается морда зверя. Медленно, шаг за шагом, она начала продвигаться к дверному проёму, пальцы на рукоятке ножа побелели от напряжения.
Виктор вздохнул.
- Не стоило тебе всё усложнять. Ох, не стоило…
Он положил бритву на стол, шагнул к Дарье, с небрежной лёгкостью схватил её за запястье и вывернул руку. Нож с лязгом упал на пол. Дарья скривилась от боли, но сдаваться не собиралась, ведь были ещё ногти! Из её груди вырвался вопль. Она скрючила пальцы: ещё миг, и ногти вонзятся в глаза это мрази...
Но Виктор опять оказался быстрее: его кулак безжалостно врезался в висок Дарье. Она охнула, ноги подкосились, комната перед глазами закружилась, и сознание полетело в пропасть со скоростью метеора.
- Не стоило всё усложнять, девочка! - прохрипел Виктор и ударил ещё раз. – Не стоило…
Несколько секунд он глядел на потерявшую сознание Дарью, после чего взял со стола бритву, опустился на колени и, затаив дыхание, вырезал на лбу женщины "молнию", наподобие той, что рисуют на электрических щитках.
- Вот и всё, - прошептал он, поднимаясь. Тряхнул рукой, сбрасывая с лезвия капли крови. - Вот и всё. Теперь твой черёд, Гроза, я своё дело сделал.
Дарья лежала, раскинув руки, кровь из раны заливала лоб, тонкими струйками стекала к вискам. За окном шумел ливень, вспышки молний были уже не столь яркими, гром гремел где-то в стороне. Гроза удалялась.
Виктор положил бритву в карман, вышел из кухни и застал брата спускающимся по лестнице.
- Всё нормально?
Свин кивнул.
Спустя десять минут, насквозь промокшие, они уже ехали в "ниве" прочь от особняка. А ещё через минуту, сидящий за рулём Виктор, заметил, что с братом не всё в порядке. Тот молчал, отстранённо глядя на ливень за лобовым стеклом. Лицо - будто каменная маска.
В голову Виктору закралось подозрение, от которого руки покрылись "гусиной кожей".
- Что ты сделал? - прошипел он, нажав на педаль тормоза.
Свин молчал, никак не отреагировав на его слова.
- Что, мать твою, ты сделал?! - Виктор ударил ладонями по рулю. - Говори!
- Я не помню, - последовал тихий ответ. На лице Свина появилось плаксивое выражение, глаза забегали, дыхание участилось. - Я ничего не помню.
Виктор зажмурился, стиснул зубы и долго сидел так, слушая, как грохочет в груди сердце. Он чувствовал себя обманутым, ведь теперь понимал: Гроза не всё ему рассказала, и цена за избавление от желтоглазого чудовища, оказалась слишком высокой. "Молния" на лбу богатой девочки? Какая чушь! Грозе нужно было не это. В чёртов особняк сегодня приехала не одна марионетка, а две. И именно вторая исполнила главную роль.
