В какое-то мгновение возникает ощущение невесомости, машина выскальзывает из рук, как кусок мокрого мыла. И кажется — всё!
Следом за Фединым грузовиком шел «газик» с заводскими представителями. Представители подъезжали, когда Федя уже вылезал из кабины, стоял, постукивая ногой по переднему левому баллону. В придорожном лесу пели птицы, и ветер от проезжающих машин срывал кепку.
— Ну как, живой-здоровый? — спрашивали сверху.
— Живой.
— Ну, давай наверх и начнем. Закончим, пока не жарко.
И снова новенький грузовик с надписью «Проба» на обоих номерах задом вылезал из кювета на шоссе, набирал скорость, подкатывал ближе и ближе к кромке.
— Это страшно? — спросил я.
— Не без того, — солидно признался Федя. — Страх надо перебарывать. — И привел несколько примеров из истории Великой Отечественной войны. Потом он сказал, не отрываясь от дороги. — Вы с Манучером Сергеевичем побеседуйте на эту тему. Вот ему приходилось! Он испытатель со стажем. Он вам свою автобиографию рассказывал? Его биография не совсем простая.
— Рассказывал, — ответил я и проникся вдруг уважением к самому себе, — рассказывал, как же. Он мне даже тайну одну обещал открыть...
Это я, пожалуй, насчет тайны сказал зря. Федя прореагировал на «тайну» гораздо энергичней, чем можно было ожидать.
— Ты смотри, — сказал он, — а я и не знаю. Мне он не говорил.
И, вернувшись с трассы, испытатель Корольков первым делом поспешил к Манучеру.
Манучер сидел у себя в комнате в белой шелковой майке, чертил на оранжевой миллиметровке диаграмму и изредка в задумчивости почесывал карандашом волосатую грудь.
Он выслушал Федю. Угостил меня «Беломором», протянув открытую пачку, а Феде не протянул, потому что нечего ему, молодой еще, и, закурив, сказал:
— Вы себя первым делом успокойте. Какие тайны? Кто говорил? Я говорил? Что мы с вами, в средние века живем? Пиковая дама. Тройка, семерка, туз... Я вам про Ботвинника рассказывал, как он думает на пять ходов вперед? Рассказывал. Федя, это никакая не тайна, тут все дело в опыте. Опыт нужно уметь набирать, ну и, конечно, чтоб голова на плечах варила...
— Я понимаю, — сказал Федя серьезно и подвинул Манучеру пепельницу.
14
Благословенная калужская земля со всеми своими лесами, лугами, пахотными полями и выгонами кормила скудно. Не раз отмечалось, что по своему географическому положению, качеству почв и малоземелью сравнительно с народонаселением, принадлежит она скорее к числу бедных, чем достаточных губерний России. Почвы все больше были суглинистые, «ископаемых произведений» — таких как каменный уголь, железная руда, нефть, — в калужских пределах не определялось. Из промышленных занятий известно было приготовление рогож и кулей, трепание пеньки, выделывание овчин и кож, копание колодцев (особый промысел) и делание мостовых.
