Я подумал, что наши мнения о полковнике не сильно расходятся. Не исключено, что Караваев и сам работает на разведку. Когда так, наверняка он меня уже вычислил или вычислит очень скоро. Ну, и черт с ним, лишь бы под ногами не путался. Надеюсь, однако, что господин полковник служит только одному отечеству, а не нашим и вашим, иначе дела мои плохи.
Глава пятая. Казачья бригада
Поскольку багаж наш уехал на постоялый двор, я оказался налегке и мог заняться чем угодно. Разумный человек, конечно, озаботился бы поисками квартиры. Однако я с юности не претендовал на звание разумного человека – это было бы скучно и оскорбительно. Так что квартиру я оставил на потом (тем более, что всегда можно было переночевать на постоялом дворе), а сам двинулся к Русской императорской миссии. Меня ждал наш посланник и полномочный министр при персидском дворе Александр Александрович Мельников.
Плац Машк-Мейдан, где стояли казармы казачьей бригады, находился в так называемом европейском квартале. В этой части города располагались все дипломатические миссии, кроме русской. Та почему-то была размещена около базаров, в грязной азиатской части. Любой компатриот понял бы, что дело в скопидомности наших дипломатов, точнее, тех, кто их финансирует. Вероятно, миссию устроили тут, потому что норовили сэкономить на аренде. Не исключено, впрочем, что свою роль сыграла и вечная подозрительность, а также готовность видеть во всех врагов и держаться от них подальше. Вот почему я вынужден был миновать симпатичную европейскую часть города, лишь мельком на нее полюбовавшись. Впрочем, кое-что я все-таки увидел.
Улицы в европейском квартале оказались широкими, по бокам у них шли арыки с проточной водой, что в жару придавало пейзажу необыкновенное очарование. На улицах росли тутовники, с которых, судя по всему, бедняки невозбранно рвали ягоды и закусывали ими. Не знаю, как вам, но мне это показалось очень гуманным.
Пока я шел, встретил нескольких человек в мундирах, которые подметали улицы. Как ни странно, большой пыли они не поднимали. Вероятно, от того, что по вечерам все улицы здесь поливаются водой, чему позже я сам не раз был свидетелем. Тротуары выложены не плиткой, а булыжником. Выглядит это выразительно, хотя делает их не очень удобными для ходьбы и особенно – езды.
Во время прогулки я обратил внимание, что дома персидские по большей части беленые или просто серые и стоят как бы слепые – мало у какого окна выходят на улицу. Снаружи есть только двери со скобами, которыми и надо постучать, если хочешь войти. Впрочем, об этом обычае я уже знал – у домов не было окон на улицу, чтобы любопытные не заглядывали в гаремы, где хранились главные персидские сокровища – женщины. Женская часть дома, как мне поведала Ясмин, называется эндерун, и о ней много чего любопытного можно было бы порассказать. Но, пожалуй, не в этот раз.
