Винслоу молча глядел в свой пустой бокал. Тишину нарушил голос Кристла:
- Я целиком и полностью согласен с вами.
Снова наступило молчание. На этот раз его прервал Браун:
- Долго они смогут скрывать от него правду?
- Три или четыре месяца, - ответил я. - Если не меньше. Врачи утверждают, что через полгода все будет кончено.
- Я все время думаю, - сказал Браун, - как тяжело будет леди Мюриэл, когда ей придется сказать Ройсу правду.
- А я все время думаю, - проговорил Кристл, - как тяжело будет Ройсу ее узнать.
Принесли кофе. Пока Винслоу раскуривал сигару, Браун заговорил о наших житейских делах.
- Мне кажется, - сказал он, - что на очередном собрании мы должны сообщить о болезни ректора.
- Я уверен, что это необходимо, - поддержал его Кристл.
- Собрание состоится в первый понедельник после каникул, - напомнил Браун. - Нам придется обсудить вопрос о выборах нового руководителя колледжа. Это очень мучительный и деликатный вопрос, я понимаю, но другого выхода у нас нет.
- Мы не можем проводить выборы, пока Ройс жив, - сказал Кристл. Однако я считаю, что нам нужно подготовиться к ним заранее.
И тут Винслоу опять показал свой характер. Он был раздражен удачной речью Джего, а умение Кристла и Брауна направить разговор в нужную им сторону окончательно вывело его из себя. Он сказал - намеренно медленно и неторопливо:
- Вы правы, было бы очень неплохо начать обсуждение этого животрепещущего вопроса именно в нынешнем триместре. Кое-что мы действительно можем решить заранее. - Он остренько глянул на Джего, а потом, как бы размышляя вслух, повернул голову к Брауну. - О некоторых весьма существенных подробностях нам нужно договориться уже сейчас. И вот одна из них - будем ли мы подыскивать нового руководителя на стороне или попытаемся найти его в нашей среде? - Винслоу немного помолчал и обходительно, почти елейно закончил: - Многие наставники считают - и у них для этого есть веские, как мне кажется, основания, - что нам следует пригласить руководителя со стороны.
Я заметил, что Льюк напряженно пригнулся вперед и его лицо ярко пылает от волнения. Жизнерадостный, но уравновешенный и рассудительный, он весь вечер упорно молчал, а сейчас, когда Винслоу обдуманно, с наслаждением разрушал надежды Джего, тем более не собирался вмешиваться. Но он превосходно все понимал: от его острой наблюдательности не могла, конечно, укрыться холодная враждебность, затопившая уютно обогретую камином профессорскую.
