Много, очень много общего всякий внимательный наблюдатель открывает между Соединенными Штатами Америки и будущими Соединенными
Штатами России. Есть, конечно, и не менее крупные различия. В частности, многонациональный состав населения Соед[иненные] Шт[аты] Америки характеризуется полным отсутствием локального обособления разнонациональных групп. В России дело обстоит иначе. В России поэтому кое-где областное начало в организации народной власти совпадает с началом национальным. Отсюда - возможность сепаратистской опасности, которой нельзя зародиться в местах со смешанным населением, с населением, представляющим собою как бы пестрый сплав разнородных металлов. Но сепаратистская опасность -не возражение против великой централизаторской политики. Напротив того: центробежные силы возникают и растут именно там, где локальная и национальная самобытность слишком долго искусственно подавлялись внешнею силою. Центробежные силы - это проявление той реакции против «дурной болезни» централизаторства, которая, здоровая по существу, легко впадает в излишества, легко принимает болезненные формы.
Этих болезненных форм не избежало и украинское движение. Его нынешние руководители не хотят «ждать», не хотят «терпеть». Психологически это так понятно. Украинский народ так долго терпел, так долго ждал.
Выражая эти чувства нетерпения, «Украинская Рада» потребовала от Временного правительства следующего: 1) чтобы оно особым актом провозгласило, что оно - не против права украинского народа на автономию; 2) чтобы на У крайне был избранный местным населением один представитель центрального российского правительства, и 3) чтобы при центральном российском правительстве состоял такой же, избранный украинским народом, комиссар (или статс-секретарь) по украинским делам. Все это, по видимости, весьма просто и невинно, но на деле чревато целым рядом трудностей. Легко сказать - избранный Украйной комиссар, едущий в Петроград в качестве статс-секретаря по украинским делам! Легко сказать - точно таким же избранный и Временным правительством признанный, перед ним ответственный представитель центральной власти на месте! Но ведь это прежде всего предполагает, что Временное правительство особым актом совершает территориальное отграничение Украйны от остальной России и, во-вторых, издает для этой территории специальный избирательный закон, организует плебисцит для получения двух необходимых комиссаров, комиссара - статс-секретаря Украйны и комиссара - генерал-губернатора. Спрашивается: могло ли Временное правительство присвоить себе такую власть? Не обязано ли оно было подождать с этим до Учредительного собрания? И спрашивается: готовы ли были сами украинцы из Центральной Рады всерьез предоставить Врем[енному] правительству решить вопрос о том,
