Многих других местных цыган к нам тоже привели связанными, но ни одного из них мы и пальцем не тронули. Муховчане засвидетельствовали, что эти цыгане не только искусные мастера, но изготовили много ножей и ружей для болгар, ни слова не сказав об этом туркам.
— Живите на свободе и радуйтесь, — сказал Бенковский этим «мастерам-болгарофилам».
Первым днем нашего царствования было 21 апреля. Мы и получаса не пробыли в пути, как вернулись наши разведчики и доложили, что впереди на дороге слышен громкий людской говор, скрип телег и лай собак. Не придав большого значения этим словам, мы продолжали свой путь вниз по течению реки. Но как только мы поднялись на холм, с которого открывался вид на просторную долину Тополницы, у нас дух захватило. Отряд невольно остановился. Происходило нечто из ряда вон выходящее. Долина впереди нас была залита целым морем людей, повозок, рогатого скота, овечьих отар, домашней птицы — уток и кур, которые крякали и кудахтали, взлетая над этим многошумным потоком. Солнце светило нам прямо в глаза, и мы даже в бинокли не могли сразу разглядеть этот движущийся город.
— Это болгары, повстанцы, все они бросили свои деревни и направляются в горы с женами и детьми, — доложили нам разведчики, посланные к толпе.
Мы приблизились к ней. Действительно, это были жители трех деревень — Лесичево, Калугерово и, кажется, Церово. Получив вчера вечером «кровавое письмо», они, не долго думая, запрягли лошадей, погрузили на телеги все, что могли, пригнали весь свой скот и, вооружившись, ночью тронулись вместе с женами и детьми к гористой местности Еледжик. По дороге ехали около пятисот повозок, нагруженных всяким добром. Девушки, взявшись за руки, шли впереди огромного каравана и распевали песни. Другие беженцы оглядывались на свое село и горько плакали, скорбя о том, что оно уже скрылось из виду; третьи утешали плачущих, уговаривая их «не терзать себе сердце», потому что «такая уж судьба»; четвертые укачивали грудных детей, скучавших по своей любимой колыбели; пятые, то ли от радости, то ли с горя, играли на волынках…
«Эй вы, поживее! Надо скорей доехать до леса»; «Смотрите, как бы телята не разбежались»; «Стреляйте в тех, кто вздумает вернуться; нельзя оставлять их у врагов», — кричали люди, заглушая скрип телег и плач детей. Прибавьте к этому заливистый лай собак, блеянье овец, мычанье коров — и вы получите полное представление об этих «бунтарях» на повозках и с малыми ребятами!
