— Но, милорд, — осмелилась вмешаться я, — разве вы сами могли предположить подобное?
Если прежде темные глаза мужчины буравили исключительно мистера Уиллоби, то теперь взор мужчины обратился уже на меня саму.
Я понимала, что неблагоразумно навлекать на себя гнев его милости, ведь его недовольство и так велико. Но… Именно в этом «но» и заключалась вся суть моей натуры. И, вероятно, именно это «но» более всего раздражало во мне лорда Дарроу.
— То есть вы, юная леди, весьма тонко намекаете на мою недальновидность? — ровно осведомился мужчина.
Я стояла ровно, как солдат на плацу, и даже пошевелиться боялась лишний раз, словно бы передо мной застыл не человек, а ядовитая змея, готовая напасть в любой момент.
— Нет, милорд. Я намекаю на то, что никто не мог предположить подобного. Ни мистер Уиллоби. Ни вы сами. Так стоит ли обвинять в случившемся вашего племянника?
Уоррингтоны не падают в обмороки. Наверное, лишь эта фраза позволила мне не лишиться чувств под тяжелым, как могильная плита, взглядом лорда Дарроу. Он не угрожал, ничего не говорил… просто смотрел на меня. И в тот момент я чувствовала себя жалким червяком, которого не давят лишь из праздного любопытства.
— И вы сами не предполагали, что напасть могут на сам дом? — спросил мужчина совершенно бесстрастно.
Я даже не сразу осознала, о чем меня спрашивают.
И лишь через несколько мгновений у меня хватило решимости выразить свое изумление.
— Но милорд, скажите мне, как я могла предугадать все это, если даже вы не думали о подобном? Или вы считаете, будто я мудрей вас?
Губы его милости сложились в саркастическую усмешку.
— Что же, хотя бы в этом вы меня порадовали. Что с Эбигэйл?
В тот момент я не сдержалась и облегченно выдохнула, чем еще больше повеселила его милость.
На этот вопрос ответил мистер Оуэн, который до самого происшествия находился при сестре.
Когда произошло нападение, брат моей подруги спустился на первый этаж едва ли не кубарем. Мне кажется, он был напуган больше любого из нас. Он отличался мягким и незлобивым, возможно, даже излишне мягким и незлобивым, нравом и гораздо острей реагировал на любые переживания, чем его кузен.
— Эбби в своей комнате. Изрядно напугана, но цела и невредима.
Его милость удовлетворенно кивнул.
— Хорошо, Чарльз. Роберт, кто из слуг погиб?
Я быстро поняла, к чему клонит лорд Дарроу. Нападавшие не рвались внутрь дома, ничего не пытались украсть, не рвались к хозяевам. Всего этого не произошло. Желали убить прислугу, причем вряд ли выбор пал на случайных людей.
