Девчонка предлагала мне немыслимое, какую-то фантазию… или просто желала утешить перед тем, как из меня вытекут остатки красной жижи, существовать без которой человек, к сожалению, так и не научился.
Но самое забавное – я ей почему-то верил.
– Послушай, у меня в животе сейчас больше железа, чем в «сто третьем» моторе… И терять вроде как уже и нечего. – Я кое-как приподнялся на локте и изо всех оставшихся сил впился пальцами в тонкое белое запястье. – Так что хватит болтать – и погнали!
Голова кружилась и болела так, будто ее зажали в стальные тиски. Но я все равно долетел до полуоткрытого окна в два прыжка, распахнул створки и чуть ли не по пояс высунулся наружу. Думал, что меня вот-вот вывернет наизнанку, но от прохладного утреннего воздуха стало чуточку легче, и организм каким-то чудом удержал в себе вчерашний ужин.
Тошнота отступила, а за ней понемногу ушла и боль, поддавшись плетениям. Полноценного мага-целителя из меня, конечно, не вышло, но самые простые приемы в нас намертво вколотили еще о Владимирском, а дед научил парочке структур посерьезнее. Так что если ночное приключение и навредило телу, я это быстро поправил.
С разумом оказалось сложнее: на этот раз сон никак не хотел уходить. Я видел перед собой собственную комнату, смятую и влажную от пота кровать, потом дверь. Касался ладонью стены коридора, шлепая босыми ногами до ванной комнаты, потом крутил краны, открывая на полную…
А перед глазами все еще стояли мертвый город, занесенный песком, стальное чудовище и по неземному прекрасная девушка, за которую я изо всех сил хватался крепкими загорелыми пальцами. И все еще болело тело: снизу в боку, прямо под левыми ребрами и где-то в области солнечного сплетения – там, куда в мою плоть вошли то ли пули, то ли какие-то странные снаряды из неизвестного оружия.
В мою плоть? Или все-таки?..
– Да твою ж… – взвыл я, обеими руками опираясь на стену. – Все, хватит!
Боль нахлынула снова, пробиваясь даже сквозь плетение пятого магического класса. Установленный кем-то блок еще держался и запрещал мне лезть туда, куда не положено. У меня уже давно появились догадки по поводу сильного менталиста, способного сотворить подобное, но сейчас куда больший интерес представляло то, что он так упрямо пытался спрятать.
В моей же собственной голове.
Еще несколько мгновений назад я помнил странные названия и слова, которых не существовало в природе… то есть, здесь – не существовало. Но выжженная пустыня и торчащие из нее черные головешки города мало напоминали привычный мир. И пусть вокруг за последние полгода случилось немало паршивого и порой даже пугающего, в одном я все-таки был уверен: созданий, похожих на плод невозможной страсти человека и панцера, не существует.
