>Сейчас попались мне мои воспоминания детства, набросанные мною много лет назад. Очень неполные и довольно поверхностные. Но теперь мне захотелось их продолжить. Хотя тогда все было еще свежо в памяти, а сейчас многое уже потускнело и забылось. Я довела эти воспоминания примерно до поступления в гимназию. Теперь продолжим.
Гимназия. Учителя
Проучившись в подготовительной школе у сестер Курдиновских два года, мы с подругой отважились держать экзамен в 7-й класс гимназии (то есть первый по нормальному счету). Целое лето я усердно готовилась. Нужно было сдавать экзамены по трем предметам: арифметике, русскому языку и французскому. Все лето я зубрила наизусть басню Крылова про двух собак: «Пес Барбос, который барскую усердно службу нес, увидел старую свою знакомку, Жужу, кудрявую болонку…» И так всем надоела, что меня прозвали «Жужу, кудрявая болонка», тем более что волосы у меня были действительно кудрявые.
Помню вечер перед экзаменом, вернее, ночь. Подруга, приехав с дачи, тоже ночевала у нас. Нас уложили спать довольно рано, но заснуть мы никак не могли: во-первых, от волнения, во-вторых, от шума голосов, доносившихся из соседней комнаты. Очередной претендент на руку моей старшей сестры (она их всех как-то быстро прогоняла), молодой человек чахоточного вида, декламировал в гостиной. Я только и запомнила поразившие меня слова: «Это ты, змея подколодная…» Потом кто-то пел, кто-то играл на рояле. Потом мы уснули — но проснулась я утром опять с этими же словами, звучащими в мозгу — «Это ты, змея подколодная…». Нас чистенько вымыли, приодели и повели на экзамен.
По арифметике я обнаружила полное незнание таблицы умножения, но задачку на все четыре действия решила довольно быстро. По русскому языку ответила, наконец, свою «Жужу, кудрявую болонку» и даже написала часть басни без ошибок. Получила 12 баллов. По-французски прочла отрывок легкого текста и перевела. Но, когда француженка спросила, указывая на мой фартук, я никак не могла вспомнить. «Le tablier», — улыбаясь напомнила учительница и поставила 12 баллов.,
Я была довольна, что все кончилось, и старшая сестра сказала успокоительно: «Наверное, примут». Действительно, приняли. Так же, как и мою подругу. Но почему-то, узнав, что мы очень дружны и непременно хотим в одно отделение, нас разлучили, развели по разным отделениям (их было два параллельных), и мы отводили душу только во время перемен.
С девочками из своего отделения я сходилась как-то туго. Аристократическая часть класса — дочери морских офицеров и прочие — держались обособленно. Некоторые были неинтересны и глуповаты. В общем, спаянного коллектива не было, и я держалась одиночкой. Училась хорошо. И скоро стала первой ученицей.
