— Попросил бы ты, Леша, у того же штаб-ротмистра один медный пятак — и услышал бы «пшел вон!». А через свои золотые руки ты у него выкачал большой капитал. Вот что значит наш брат фуртепьянщик-краснодеревец. — Скользнув взглядом по худой одежонке молодого мастера, он продолжал: — Отхватил ты крепко у их благородия. Можно было бы и порядочную тройку себе справить из настоящего торнтоновского сукна. Ходишь в этих интендантских портках, будто лохмотник.
Свой, теперь уже изрядно поношенный, единственный костюм из плотного желтоватого сукна, закупленного царским интендантством в Японии, Булат взял по дешевке у дезертира на Бессарабке в 1916 году. Тогда, во время первой мировой войны, трудовой люд с его куцыми заработками сторонился магазинов готового платья. Выручали дезертиры — основные поставщики киевских барахолок.
— Пошел я вчера с одним купчиком к нему домой посмотреть это самое торнтоновское сукно. Прихватил с собой деньги. На Собачке, как раз против Александровской больницы, выскочили из кустов какие-то двое. Видать, дезертиры. Облапошили до нитки. Зря я только мучился с тем «Стенвеем».
— Эх ты, — рассердился Сотник. — Иди старайся за таких пентюхов. Вот и получается — выводи дураков в люди, а сам оставайся в дураках…
Алексей, вручив Гурьянычу и Петьке Дындику их часть, отсчитав тете Луше три золотых десятки на пополнение скромного бюджета, нарушенного все растущей дороговизной, остальные деньги отдал через Борового в подпольную кассу.
С тех пор молодой коммунист Булат, втянутый революцией в самую гущу событий, многое пережил и многое испытал.
Осенью 1917 года, расставшись с музыкальной мастерской, он вместе с Боровым окунулся в революционную работу.
Как красногвардеец Печерска, Алексей с винтовкой в руках, перепоясанный пулеметными лентами, штурмовал штаб округа, защищавшийся юнкерами, казаками и георгиевскими кавалерами. В киевском «Арсенале», отбиваясь от гайдамаков Центральной рады, испытал все ужасы многодневной осады. После разгрома, скрывшись с Боровым и тетей Лушей в Пуще-Водице, в январе 1918 года встретил и знакомыми ему тропами вывел на Куреневку червонных казаков Примакова. Вместе с красногвардейцами Подола, поднятыми Затонским, Андреем Ивановым и Боровым, помогал червонцам громить гайдамаков на Крещатике и Бессарабке.
Под натиском синежупанников Петлюры и баварских солдат Алексей, инструктор Печерского райкома партии, с отрядом Евгении Бош отступал на Бахмач, Ахтырку, Харьков и дальше на Миллерово, чтобы затем по заданию партии вернуться в Киев, где вместе с Боровым, в немецком подполье, готовить рабочих к восстанию. Но и после победы советской власти, начиная с января 1919 года до настоящего времени, Алексею по возвращении в свой райком все еще приходилось держать наготове оружие. Засевшие в лесах вокруг Киева остатки разбитых петлюровских куреней, банды Соколовского, Зеленого, Черного Ворона не давали покоя молодой, не окрепшей еще власти.
