— Шесть женских ролей! Пружинистый сюжет! События развертываются с четырнадцатого века и до наших дней… простите!.. с четырнадцатого года. Ак-ту-аль-ней-шая тема! Расстановка классовых сил учтена. С идейной стороны — все в порядке. Действуют: помещик, сахарозаводчик Гордеин (одна фамилия определяет зерно образа!); его дочь Галя, которая по ходу пьесы перевоспитывается в советскую патриотку. Далее: секретарь партячейки, два прапорщика, эсерствующий химик, рабочий Семен (он чуть прихрамывает — краска для актера), кулак Гаврила Ионыч (сами понимаете — хлеб в яме!), председатель завкома, двое комсомольцев, батрак…
Дальше я уже не слушал Задонского. «Идти, сейчас же идти!»
— Спасибо, Николай Алексеевич, — сказал Подобедов. — Прочтем твою пьесу. Оставь.
Я стремительно встал.
— Максим, разреши уйти. Срочно надо в обком!
Подобедов отпустил.
На лестничной площадке меня перехватил выскочивший из комнаты Задонский:
— Есть, старик, дело!
— Некогда, Коля!
— Полторы минуты. Предлагаю соавторство.
— Что-о?
— Соавторство! Вместе писать пьесу… Не, не, не, не, не отбрыкивайся! Слушай!
— Я в драматургии — ни бум-бум!
— Бро-ось! Ты владеешь диалогом. Ш-ш-ш!.. Владеешь — не спорь! А я — сюжетом. Закручу не хуже Скриба! Минимум сто театров поставят — полная гарантия!.. О клубах и не говорю. Заказ дает… не удирай, еще полминуты!.. дает Госстрах… Ш-ш-ш!.. Деньги — на бочку. Тема: страхование имущества от огня. По ходу действия: поджог, горят сразу два дома…
— Коля, я знаю: ты мертвого способен уговорить! Но я, пойми, занят сейчас совсем другим. У меня тоже все горит!..
Задонский разочарованно вздохнул:
— Пожалеешь, старик, пожалеешь!..
Я сбежал по лестнице. Посмотрел на часы. Пора!
Драбкин выслушал мою пространную речь. Задумался. Его маленькие подслеповатые глаза почти совсем прикрылись.
— По пескам Каракумов, говоришь?
— Да. И по бездорожью.
— Так, так… С редактором беседовал?
— Пока нет.
— Ох, и хитер ты! — Драбкин покачал головой. — Тут, конечно, все дело в Варейкисе, как он на это посмотрит… В нашем собственном доме уйма всяких дел.
— Каракумы тоже наш дом!
Я рассказал об «ошибке Эдисона», сослался на мнение Иванова.
— Это все верно… Дело вроде и сложное и простое. — Драбкин провел ладонью по гладко выбритым щекам. Молчал.
— Вы сумеете поговорить с Варейкисом, я уверен.
— Хорошо бы не мне, а Шверу.
— Но вы-то «за»?
— Я?.. — Он опять задумался. Прошелся по кабинету.
— Тут нельзя терять ни одного дня, — подсказал я.
