Кимряков удовлетворенно посмотрел на наши восхищенные физиономии.
— А цель моего визита к вам, товарищи, одна: пригласить вас на станцию. Александр Леонидович сейчас в Москве, ну а я и мои помощники — день и ночь на посту.
Он поднялся и расправил атлетическую грудь. Попросил:
— Не откладывайте в долгий ящик!
На следующий же день Котов и я, усевшись в розвальни, покатили в птицесовхоз.
Кимряков обрадовался столь быстрому отклику на приглашение. Повел нас в длинную, напоминающую сарай, одноэтажную постройку с пятнадцатью широкими окнами и пятью дверцами в узком коридоре: цыплячьи секции. Там висели электроэффлювиальные люстры — металлические сетки, усеянные остриями-распылителями, по которым электричество стекает в воздух. Кимряков открыл одну из дверей.
— Наш лазарет, — сказал он. — Сюда доставляются «пациенты», больные туберкулезом, насморком, рахитом и всякой прочей дрянью. Главный врач — ионизированный воздух… Как видите, мы живем, прямо скажем, не богато, — несколько смущенно произнес он. — Но стараемся проводить экспериментирование по намеченной методике… И все же хочу вам пожаловаться: совхоз нас обижает, не дает мясной и кукурузной муки, молока, рыбьего жира. А это для опытов позарез нужно!
— Поможем! — твердо сказал Котов. — Газета «Вперед» возьмет шефство над научной станцией.
— Замечательно! — просиял Кимряков.
Он проводил нас к саням, простился, как с друзьями. Лежа в розвальнях, Котов рассуждал:
— В чем дело? Почему Академия сельхознаук в стороне от научных изысканий Чижевского?.. И потом: не кажется ли тебе, что постановка опытов могла быть более фундаментальной?.. По-видимому, люди они молодые, скромные…
И быстро повернувшись всем корпусом ко мне, многозначительно улыбнулся, спросил:
— Ты что, раньше времени намерен вернуться в «Коммуну»?
На секунду онемев (Нюся проговорилась!), я сказал:
— Швер хотел меня «эвакуировать». Но я пробуду здесь весь год, а может быть, и дольше!
— Я не сомневался!
I
Научная станция Чижевского заняла все мои помыслы, затмила в работе все остальное.
Сначала в нашей газете появилась заметка «Палки в колеса» — о бюрократах из птицесовхоза, тормозящих научные поиски. На бюро райкома вызвали директора совхоза. С ним поговорили «по душам», записали выговор. Отпуск кормов поголовью птиц был налажен. Затем «Коммуна» напечатала мою статью о первых результатах биологического воздействия аэроионизации на цыплят. Широкая общественность узнала, что в уголке области, ничем особенно не примечательном, ведутся научные эксперименты, за которыми большое будущее.
