— Когда я увидела, что тебя нет в постели, я так испугалась… — простонала тетя. — Отец, не делай больше этого.
Дедушка стоял перед ней, как ученик перед учителем, когда тот читает ему нотацию. Кончиком ботинка он копал ямку в земле и бормотал что-то невнятное.
— Проходите, проходите, — пригласила тетя и подала мне руку.
Я пропустил дедушку вперед. Мы прошли на кухню, где никого не было. Сели на скамейку и сидели молча, пока не явилась тетя.
— Вы наверняка хотите есть, — обратилась она ко мне, — да и ты, отец, тоже, — добавила она, крутясь у плиты и теребя фартук. — Подождите немного, сейчас я что-нибудь приготовлю, — сказала она и исчезла; мы слышали, как где-то рядом она громыхала кастрюлями.
Дедушка немного помолчал, потом заговорил тихо, почти шепотом, так что, кроме меня, его никто не слышал.
— Хотелось бы мне там еще побывать, ведь я долго там прожил. Все выросло на моих глазах… Да, не говори никому, как мы с тобой встретились. Не проговорись.
— Я уже обещал вам, не выдам.
— Обещать-то обещал, да не забудь. Когда потеплеет, я думаю, доктор меня отпустит на несколько дней. Как ты думаешь, отпустит?
— Думаю, отпустит, только сначала надо подлечиться, — ответил я. — А потом, конечно, пустит.
— Там у нас внизу все наступает скорее: и весна, и лето. Не могу дождаться настоящей весны.
— Только не вздумайте тащиться туда поездом, — убеждал я деда. — У Петера есть машина, у Лойзы и Гелены тоже, пусть кто-нибудь из них вас туда свезет.
— Да и Феро уже купил, — похвастался дедушка. — Даже его старший сын, Карол, тоже с машиной. А ты что? — спросил он вдруг.
Дедушка считал меня самым способным своим внуком, он очень рассчитывал на мои успехи и никому не давал меня в обиду. А теперь, когда он видел, как все вроде бы обгоняют меня, ему было обидно, он хотел услышать, что я думаю по этому поводу.
— Я? — спросил я.
— Ну да, ты, — ответил дедушка.
— Я… — повторил я снова и задумался.
— Да, ты, — повторил и дедушка.
— Видите, дедушка, — начал я, — у всех есть машины, а вас отвезти некому!
— Так я им скажу, чтобы они меня отвезли, — проговорил он и хотел еще что-то добавить, но в кухню вернулась тетя. Дедушка замолчал. Тетя поставила кастрюлю на плиту и стала доставать тарелки из буфета.
— Мой пошел с Аничкой за пивом, — сказала она. — Хотят купить черное пиво в бутылках. В кладовке есть два ящика, да все светлое. Я больше люблю черное, и девочки тоже.
Она налила супу в тарелки и пригласила нас к столу.
