Я охотно побыл бы с дедушкой наедине. А потом, под вечер, я проводил бы его до задней калитки, вытащил бы из портфеля бутылку вина и блок сигарет и, несмотря на протесты деда, сунул бы ему все это под мышку, пожал бы ему крепко руку и поспешил в обратный путь.
Так было бы всего разумнее, но сейчас я не мог этого сделать. Ведь дедушка возвратился с дороги только ради меня, и кто знает, когда ему снова удастся ускользнуть из плена. Ему сейчас нелегко вернуться назад. Я знал, что значила для него дорога на юго-запад.
Мы шли вдоль реки.
— Русло изменят, — заговорил дедушка, проследив мой взгляд. — Оно пройдет вот здесь, — показал он рукой вниз. — Воду будут регулировать, подавать равномерно. Тут все измеряли, инженер мне сказал, река потечет ровная как стрела.
Я с грустью вспомнил об ивах, повергнутых на колени. И мне представилась их печальная судьба — судьба покорных, которым не позволяют даже стоять на коленях.
— Рыбы в реке не станет. Как начнут регулировать воду, обязательно рыбы не будет, — продолжал старик.
Когда мы подошли к задней калитке, уже темнело. Дедушка открыл калитку и пропустил меня вперед. Но тут же обогнал меня, взял у меня чемоданчик, шепнул: «Подожди здесь» — и скрылся в дровянике.
Когда вернулся, его нельзя было узнать. Он шумел, кашлял, смеялся, весело болтал бог знает о чем. О винограднике — его хотят заложить перед домом, о том, что будут проводить канализацию и уже вырыли помойную яму в саду, да следовало бы ее углубить так, как советовал он. Рассказывал о своей старшей внучке и о ее парне, который сейчас на военной службе, а когда осенью вернется, они определенно поженятся. Ведь так и должно быть, девушка на то и росла, чтобы выйти замуж, а вот зять его по-другому смотрит на вещи, считает, что парень прежде всего должен показать, сколько денег накопил, а иначе он, то есть зять, свою дочь не отдаст… Дедушка говорил с пятого на десятое, пока во дворе не показалась тетя.
— Боже мой, отец, где ты был? — всплеснула она руками, как только увидела нас.
— Где мне быть — на реке.
— Мы искали тебя по всей деревне.
— Туда я не ходил, — ответил он. — Правда же, не ходил.
— Ты слышал, что сказал тебе врач. Тебе нужен полный покой, так он и сказал. Отец, почему ты не слушаешься? — всхлипывала тетя, и мне казалось, что плакала она искренне.
— Я видел, внук идет в гости. Вот я и пошел ему навстречу.
— Отец, отец…
— Не могу я вылеживаться в постели, — ворчал дедушка. — Ну скажи ты мне, зачем валяться, если ноги мои еще ходят?
