В пролетах, где должен был быть четырехдневный запас деталей, я обнаруживал несоответствие плана с действительностью. Проверяя группы деталей по их названиям, я натыкался на то, что они спутаны, и ловил плановиков в просчетах, в неточностях. Меня донимали кустари. Один вид напильника, которым орудовал мастер с кустарной душой, приводил меня в ярость.
«Иванов с утра обходил все пролеты цеха, ко всему внимательно приглядывался. Однажды остановился он у станка, хозяин которого, молодой парнишка, бил кувалдой по нежному кулачку, а кулачок этот можно, имея навык, легко провернуть пальцами. Иванов воскликнул:
— Станок калечишь!
Он осуждал кустарные методы работы. Помню, на один рабкоровский слет пришли техник Юдин и начальник литейного цеха Протопопов. Выступил Иванов.
— Вот товарищ Протопопов жалуется, — сказал он, — что его «прописали» в газете. Рабкор написал, что он не знает своего цеха. Так вот товарищ Протопопов просит у меня, чтобы я его снял с работы. Обиделся он. — Иванов отошел от стола и прошелся по дощатому настилу. — Обида, — продолжал он, — чувство обычное, человеческое. Вот и меня, Иванова, «прописали». Написали, что я выстроил завод на «матюках». Где я возьму такую экспертную комиссию, чтобы установить, что завод выстроен на бетоне и железе? — Он обернулся к Протопопову: — Вы не беспокойтесь, для вас, товарищ Протопопов, мы создадим экспертную комиссию и проверим все факты, изложенные в заметке. Мы никому не дадим оскорблять специалистов.
Иванов продолжал:
— Вам, рабкорам, нужно резко выступать против кустарщины на производстве. — Он отыскал глазами кого-то в зале. — Вон сидит техник Юдин. Вы знаете, что сделал этот техник? (Юдин начинает краснеть.) На лучшем заводе, оборудованном по последнему слову техники, где имеются десятки сверлильных станков, он ухитрился три дня вручную сверлить несколько дырок. Стоит и наворачивает, стоит и наворачивает… Направьте против таких кустарей свое перо. Они нас тянут назад».
(Из воспоминаний наладчика станков И. Биргера)
Все это я делал, и вместе с тем я чувствовал, что это не то. Основная беда была в другом. Режим производства у нас не был подготовлен. 5 августа 1930 года я сказал об этом на пленуме партийного комитета:
— Пускать производство — дело куда более серьезное, чем кирпичи таскать. А мы относимся к производству с большей легкостью, чем к строительству. Правда, внимание к заводу большое, но оно концентрируется на том, чтобы снять с конвейера трактор — вот и все!
