Правда, были случаи, когда оказывалось, что работы остановлены без объяснения причин. Возникал вопрос: почему? Кончился запас руды или какие-то другие обстоятельства заставили людей покинуть участок?
Бывало, что горная выработка, пройденная со склона горизонтально в глубину горы, с незапамятных времен называемая штольней, долго шла по «пустым породам» и наконец встречала рудную жилу. В прожилочках охристого материала, пронизывающих бело-желтую массу кварца, обнаружились крупинки золота. Началась разработка: штрек (так называют выработку, идущую по руде) все дальше уходил в сторону от штольни. И вдруг запись: «работы остановлены». Скупое объяснение: «руда потерялась». Но как, почему?
Возможно, что жила, как говорят горняки, «разбежалась» или «выклинилась» — рассыпалась в окружающих породах на тонкие прожилки. Кварц мог стать «сухим» — лишенным полезных примесей.
Но может быть иначе: рудная жила неожиданно резко обрывается, как бы обрезанная каким-то фантастическим ножом! Силы, создающие горы, собирающие в складки слои не только мраморов или песчаников, но и более твердых горных пород, разорвали пласты, а вместе с ними увели в сторону обрывок жилы. Еще недавно такие сброшенные участки жил искали наудачу и чаще всего не находили.
Каждый подобный случай доставлял много забот Тарасову и его друзьям. Порой возникали горячие споры, но без них работа над архивом грозила превратиться в скучнейшее дело.
Каждое утро начиналось совершенно одинаково: промерзшая изба-контора, особенно нетерпимая потому, что Тарасов ночевал в на редкость холодной комнате «храма воздуха». До этого дома действительно не всегда доходил тяжелый дым заводских труб, но он не был рассчитан на алтайские морозы. Большие широкие окна не позволяли обогреваться обычными печками. Плохо помогали «буржуйки», поставленные в «номерах».
Долго не хотелось приниматься за работу и сбрасывать ватник. А когда приходило тепло и успевали растаять чернила, появлялось непреодолимое желание спать.
Известно, что непрерывное монотонное падение капель — надежный способ усыпить человека. Но так же, если не сильнее, действуют серенькие по содержанию, похожие друг на друга, как близнецы, листы старых отчетов.
Все чаще у Тарасова появлялось желание отбросить папки с документами в угол, поменяться с кем-либо из товарищей, изучающих другие, конечно, более интересные районы или уже начавших готовиться к летним полевым работам. Это настроение становилось заметным для окружающих. Вероятно, именно поэтому однажды Буров рассказал Тарасову, как разведчикам удалось решить одну из интереснейших загадок Риддера.
