— У нее глаза как рентген.
Она продолжает рассказывать.
— Итак, в Чивитанову отправился поездом Карло, бармен. Паскуалина его приняла…
Тут Пиладэ сражает нас самым сильным доводом.
— И не то, чтобы она нуждалась в деньгах; приемная у нее была полна вот так…
На этот раз кончики всех пальцев сходятся, расходятся и снова сходятся, изображая движение толпы.
Луиза подхватывает:
— Денег-то у нее предостаточно. Один раз она даже отказалась принять епископа.
Словом, в тот раз ясновидящая закрыла глаза и начала жестикулировать. Ее мимику бармен объяснил так: она как будто встает и направляется на станцию, садится в поезд…
— Руками она двигала, как поршнями паровоза, — подчеркивает Пиладэ, чтобы непосвященным легче было понять.
— И вообще, — недовольно замечает Луиза, — нельзя было перепутать, ведь губами она изображала также шум поезда: фу фу фу фу фу фу… Короче говоря, душа Паскуалины путешествовала, тогда как тело продолжало сидеть на стуле. Гора шла к Магомету— дух Паскуалины направлялся к упорствующей больной. Наконец, открыв глаза, она объявила.
— Сейчас твоя жена с маленьким черномазым, курчавым, немного горбатым, и ее разбирает смех.
Взволнованный и смущенный Карло поехал домой, уплатив положенные за консультацию деньги: две тысячи лир. Всю дорогу он задавал себе вопрос: кто мог быть этот маленький, черномазый, курчавый и немного горбатый, который так смешил Терезу? И он отвечал себе: «Кто, как не Дзангаретти, фармацевт из соседней аптеки?»
Лилла не выдерживает:
— И Тереза подтвердила?
Пиладэ и Луиза торжественно склоняют головы.
— Дзангаретти зашел выпить эспрессо и рассказывал неприличные истории.
Нам не суждено узнать, почему Тереза стала сама не своя, ибо Пиладэ уже оседлал Пегаса и, щедро рассыпая превосходные степени, повествует о злоключениях Эрнесто, механика, у которого была болезнь сердца.
— Так что он даже был от этого сердечником, — уточняет Луиза.
Эрнесто побывал у всех докторов, профессоров и знахарей, какие только есть на свете. Каждый раз приговор врачей был один и тот же: «Готовься к смерти». К Паскуалине обратились, когда никаких надежд уже не оставалось, но она сказала совсем другое: «Пусть тебя оперирует профессор такой-то, и ты выздоровеешь». Тогда Эрнесто отправился в Рим. Он попал на осмотр к ассистенту, который опять сказал: «Готовься к смерти». Но механик уж решил добиться своего; он подстерег профессора при выходе из клиники и, обратившись к нему, рассказал о своих мытарствах, а в заключение сообщил:
