Приключения в Гран-Чако | страница 24
Но он снова не мог понять, почему тот дал убить своих псов, за которых он мог получить столько денег. Когда об этом спрашивали Карай, он объяснял это тем, что собаки служат для того, чтобы охранять человека. Конечно, он высоко ценил своих собак, но жизнь индейцев, а главное— их детей, он ценил еще выше. А когда донья Долорес, жена управляющего, заметила, что собаки так дорого стоили, что они были бы очень ему нужны и что охотник мог бы стараться добыть шкуры других, менее опасных ягуаров, Карай ничего не ответил.
Джованни показалось, что охотник признал себя уличенным во лжи. Но Карай начал стыдить тех, кто его подозревал.
Наконец, ему пришло в голову, что индейцы взялись сторожить сокровище охотника, а он согласился за это защищать их. Джованни будет единственным, посвященным в его тайну, будет совладельцем огромного богатства. Недаром однажды цыганка предсказала ему, что он будет богат, очень богат. Охотник, конечно, поделится с ним.
Мысли Джованни смешались. Исчезло видение сцены в корчме в его родной деревне, он уже не слышал приветственных криков; в ушах у него стояло одно лишь слово: делить! Много ли даст ему охотник? Десятую часть? Нет, пожалуй, больше — пятую; он не скряга и всегда щедро платит за услуги, даже когда у самого не густо. Может быть, даст треть или даже половину. А богатство должно быть огромное! Хорошо бы иметь его целиком!
Джованни пожалел, что сам не ходил охотиться, что не подружился с индейцами до того, как охотник пришел в эти места. Ведь он мог бы стать владельцем большого состояния! А что если охотник обманет его и ничего не даст? Что если он только заплатит ему поденно — пусть даже в двойном размере. И Джованни уже почувствовал, как тот посягает на его права, на его деньги, и пот выступил у него на лине. Джованни сидел на скале и дрожал как в лихорадке. Рука его бессознательно скользнула к поясу и начала нащупывать рукоять ножа. Он сжимал ее все яростней, и в глазах его горела ненависть. Никогда, ни к кому он не чувствовал такой ненависти, как к охотнику. Он ничего не слышал, ничего не видел вокруг себя и не заметил, как к нему бесшумно подошел человек, который следил за ним издали.
Джованни был хороший парень, из тех, что и мухи не обидят, разве только своим языком, но сейчас он был способен убить человека лишь потому, что появилась возможность разбогатеть, потому что было близко то время, когда он станет господином и когда за стакан вина люди будут кричать ему «Эвива Джованни!»
