Я неуверенно попятился назад, к двери. Что значат его выходки? Он что, отпускает нас?
Я вышел на улицу, в темноте озираясь по сторонам в поисках Ани. Позади меня, в доме раздался выстрел.
Я вздрогнул от неожиданности, но не остановился. Из темноты, навстречу мне бежала Аня.
— Что они тебе сделали? — с тревогой спросил я.
— Ничего, ничего, Сергей. Они сказали, что дают нам пару минут, чтобы убрались с поля их зрения.
— Да, пешком, по морозу… — пробормотал я. — Да мы замерзнем по дороге.
— Может быть, этого они и хотят, — задумчиво произнесла Нютка. Она вся дрожала от холода, и моя куртка, что была на ее плечах, совершенно не спасала ее.
— Надень, надень куртку, — велел я ей, а затем поднял Аню на руки, так как она была босая — как танцевала в клубе, так и выбежала без обуви.
Торопливо я зашагал в темноту, совершенно не зная, куда. Я надеялся встретить какой-нибудь дом, где, может быть, живут добрые люди. Нам бы согреться, да позвонить. Но сколько мы не шли, не встретили ни одного жилого дома, и даже ни одной живой души, и это не смотря на то, что сегодня, вообще-то, новогодняя ночь. Хотя уже, конечно, утро. Что это за деревня такая? Или родители Виталия были отшельниками? А может, просто в селе не осталось никого — все разъехались, уехали в город.
Я брел по снегу, моля Бога, чтобы не дал мне упасть. Нельзя падать, иначе мы просто замерзнем. Я чувствовал, как немеют от тяжести и холода руки. Я почти уже не ощущал их. Холод пронизывал мое тело насквозь, так как я был в одной футболке — ведь куртку я отдал Нютке. Я обрадовался, когда, наконец, дошел до трассы, но вскоре радость сменилась отчаяньем — ни одной машины. Я не знаю, сколько времени так шел вдоль дороги. Аня уже не шмыгала носом, и даже ее дыхание перестало обжигать мою шею.
— Аня, позвал я ее охрипшим от холода голосом, — Аня! — я хотел позвать громче, но не смог — голос сорвался, а в горле запершило, что вызвало кашель. — Аня, проснись, — шептал я ей. — Проснись, нельзя спать. Нельзя…
«Это конец, — думал я. — Это конец».
Где-то вдалеке я увидел свет. Возможно, мне мерещилось, а может быть, это действительно был свет автомобильных фар. Но что, если машина просто проедет мимо?
Я вышел на дорогу, и встал аккуратно посередине — так, что объехать нас будет невозможно. Уж лучше пусть наш конец наступит быстро, чем умирать мы будем долго и мучительно, замерзая от холода.
Машина приближалась, и вот, водитель начинает сигналить. Ну же, дурень, не видишь, что людям нужна помощь? Я не собирался отступать, и вот, когда до нас оставались какие-то метра два, водитель остановился.
