— Боской! — зовет Дагай собаку. — Ты видишь, люди к нам приходили. Больше никуда не пойдем, будем здесь людей ждать.
Дни тянутся медленно. Уже дважды нарождался и исчезал месяц. Кончилось лето. Никто не пришел на стойбище.
Дагай ждет. Он верит, что придут люди. Только бы скорее встали речки, замерзли тундры. Скорее бы открылся санный путь.
Идут последние осенние дожди. Опадают листья. Утрами мороз схватывает землю. Днем солнце размораживает ее. Уже два дня дует сивер, и к концу второго дня большие хлопья снега падают на талую землю. Снег идет почти беспрерывно четыре дня.
На озере появился пластник — тонкие и широкие пластины льда. Немного больше мороз — и озеро встанет. Дагай почти не гасит костра в чуме, становится холодно не только ночью, но и днем.
Дагай ждет людей. Но снег упал на талую землю, покрыл ее толстым слоем, и еще долго будут промерзать тундры, еще долго не будет в тайге пути для оленьей упряжки.
Потянулись дни. Озеро стало. Наконец-то промерзла ближайшая тундра. Дагай ждет, прислушивается к каждому шуму в тайге.
Шорох полозьев он услышал издалека и стремглав выскочил из чума. Через озеро шли две санки, но только на одной сидел человек. Дагай силился узнать его и не мог. Он различал только новый сокуй на ездоке, хорошую оленью упряжь. Такая хорошая одежда, такая упряжь была лишь у сенебата, но сенебат давно умер. Кто же это едет к нему?
— Чуй!
Дагай бросился под угор навстречу саням.
— Ты все-таки приехал, Чуй!
Дагай закрыл лицо руками, и плечи его стали вздрагивать.
— Перестань, Дагай. Как твоя голова, болит?
Чуй скинул сокуй на санку и повел Дагая в чум.
— Я здоров, Чуй. Я совершенно здоров. Я очень долго ждал!
Дагай снова заплакал и уткнулся в оленью постель.
Чуй подкинул дров в костер.
— Послушай, Дагай! — Чуй начал разговор, ради которого приехал сюда, — твой отец Токуле был прав. Новые русские дали нам дома, где могут жить наши семьи зимой и летом, учат наших детей в школе, кормят и одевают их. Новые русские привезли много оленьих постелей, камусов, ружья, порох — все, что охотнику нужно. Они построили на Печальке большие дома, где всегда свет, где играет музыка. После смерти сенебата мы все живем там а на свои места рыбачить и охотиться ходим… Всюду ходим. Только на Сосновый лоб пути нет. На Сосновый лоб и ты не ходи… Сенебат там могилу нашел….
Дагай вздрогнул:
— На нашем Сосновом лбу?
Чуй мрачно кивнул.
Сенебат и после смерти мешал людям.
*
Дагай вспомнил предание:
